Провальные каникулы (СИ)

— Послала в задницу и сказала, что если они еще раз будут так таращить на тебя свои зеньки, оторву им члены и приделаю на спину главарю. Дикобразом станет, козел.

Я рассмеялась, но сомневалась, что их реально испугали ее угрозы. Вероятно тот факт, что она местная, не давал им разрешения прикасаться ко мне. Во всяком случае, пока. Но я была этому рада. Главное, не оказаться возле них одной! Буду везде ходить с Элей, и все будет в порядке!

Пока мы ехали в такси, я успела поглазеть на вечерний город. Он был не менее прекрасен, чем в дневное время. Казалось, веселье к вечеру не

утихало, а наоборот, начинало набирать обороты. Одни устраивают уличное файершоу, собрав вокруг себя толпу восхищенных зрителей, другие показывают трюки на велосипедах. Отовсюду звучит музыка, но не клубная, а местная. Это играют уличные музыканты на гармошках, конга, и других инструментах. А пожилые, да и молодые,  жители окружили их, и танцуют со счастливыми улыбками на лицах. Испанские мотивы, доносящиеся до нас, и меня заставили захотеть вырваться из автомобиля и присоединиться к танцующим. Правда, движений сальсы я не знала, но ведь можно выучить, если очень захотеть! Какая же она, все–таки, заразительная, эта невероятная атмосфера всепоглощающего веселья.

Подъехав к бару, я расплатилась с таксистом, и мы вошли внутрь сквозь кисею с бусами. Нас тут же оглушила зажигательная латиноамериканская музыка, и я обрадовалась, что теперь–то мне удастся под нее подвигаться. Именно здесь, в Сан–Хуане, хотелось жить их коренной атмосферой, впитывать эти мотивы, а не дергаться под привычный «клубняк». Сальса — вот что мне сейчас действительно нужно! Девушки без стеснения двигали своими, надо сказать, достаточно крупными пятыми точками на танцполе, в то время, как парни, так же без стеснения, обхватывали их кто сзади, кто спереди, выполняя свои собственные движения в такт. Тем самым создавался эффект, что они вот–вот начнут заниматься сексом прямо здесь. Но нет, на самом деле, это просто столько драйва и секса в самом танце. В этих резких движениях сначала вперед, потом назад. Вот девушка забрасывает ногу на бедро парню, и он, обхватив ее сзади за шею, плавно прижимает к себе, в миллиметре от своих губ, чтобы через секунду развернуть к себе спиной и провести рукой вверх по ее бедру. Ее волосы разлетаются и падают на лицо, губы приоткрыты, а тонкая ладонь накрывает мужскую, чтобы сильнее вдавить ее в кожу… Вау! Горячо! А ведь это только танец!

Добравшись до барной стойки, мы уселись на высокие деревянные стулья и я, наконец, смогла осмотреться. Нельзя сказать, что бар дышит современностью. Скорее, совершенно наоборот. На стенах какие–то картины, которые сложно рассмотреть в мерцающем свете. Над дверным проемом и еще в некоторых местах полки с… книгами! Да, с настоящими книгами! И это в баре! Неужели их кто–то читает? Или люди устают двигать бедрами, и вместо того, чтобы напиваться, берут книжечку и сидят себе читают, переводя дыхание и готовясь к следующему забегу бедрами на танцполе? Но нет, не читают.

Перед нами явился сногсшибательный Пабло, и широко улыбнулся.

Да, это место его преображало. Днем он был обычным милым испанцем, пусть и с накачанным прессом, а сейчас… Сейчас он был Бармен, которому строили глазки как минимум три девушки, оккупировавшие барную стойку. На нем был барный белый жакет, волосы аккуратно собраны в короткий хвост. А что он творил с бутылками для коктейлей! Моя челюсть была, наверное, на столешнице, после того, как он устроил целое представление по смешиванию алкогольных напитков. Бутылки летали и вверх, и вокруг его талии, и на лету наполняли стаканы, так, что я даже не заметила, когда мой собственный коктейль был готов. С наигранным поклоном и хитрющим зглядом, он подвинул его ко мне и сказал:

— Пей, mi amor!

Я послушалась.

Спустя еще пару стаканов, мы с Элей пустились в такую долгожданную сальсу! Движений я пока не знала, поэтому двигала бедрами, как умела и как считала уместным, хотя алкоголь начинал затуманивать понятие «уместно», и делал меня более расслабленной и желающей оторваться на полную катушку. К Эльвире уже пристроился какой–то смуглый молодой человек с черными аккуратными усиками, пока я зажигала одна одинешенька, наслаждаясь музыкой и тайком поглядывая на танцующих девушек, пытаясь запомнить правильные движения реггетона.

Зазвучала какая–то бодрая латино–американская песня, и тут–то все и началось. Все девушки словно сошли с ума, начиная неистово крутить бедрами, причем в направлении не назад, а вперед. В такт бедрам двигалась и их грудь, что–то на подобии нашей «цыганочки», только по кругу. Девушки визжали, а парни улюлюкали и свистели, пожирая тех глазами, и сами не могли устоять на месте, подтанцовывая, как могли. Я рассмеялась, находясь в эпицентре этого испанского вулкана эмоций, и отбросив стеснение, попыталась так же, как и все, начать двигать бедрами.