Провальные каникулы (СИ)

— Вот! Я знаю, что мойи клиенты никогда не уходьят недовольными. Всьем нравится, всье приходят ещье! И я не хочу показаться негостеприимным, особенно для такой чудесной гостьи из другой страны! Но вы вьедь понимаете, что я не могу разбрасываться такими дорогими блюдами. Я ведь и бармену должен платить, и поварам, и всему остальному обслуживаьющему персоналу. — Он продолжал улыбаться, такое ощущение, что улыбка была всегда приклеена к его лицу, и раздражал этим только еще сильнее. Восемьдесят баксов, восемьдесят баксов. Как мне добыть их?

— Я понимаю, Вы хотите, чтобы я оплатила обед! — подытожила я, давая понять, что догадалась куда он клонит, и пресекая дальнейшую болтовню ни о чем.

— Si, seniorita! — он так радостно всплеснул ладонями, и еще шире заулыбался, что мне показалось даже, что его довольный рот разорвется, как у Джокера.

— Я оплачу, обещаю! — правда, пока не знаю как. — Просто мне нужно время, чтобы достать деньги! Понимаете, в рюкзаке было все! Деньги, паспорт, даже карточка! Если бы там были только наличные, было бы гораздо проще. Сейчас у меня денег нет. — С горечью признала я, а в голове снова поганым червяком начала грызть мысль о том, как же я буду выпутываться из этой ситуации.

— Хмм… — наконец паршивая улыбка сползла с испанского лица, и он даже на мгновение задумался. В светлом кабинете, в который так ярко пробивалось солнце из–за чистых занавесок, я чувствовала себя не в своей тарелке. Мне хотелось выбежать оттуда и отправиться искать того маленького мерзавца, посмевшего украсть у меня все. А потом пойти в полицию и написать заявление. Только мне даже такси не на что нанять. Я почти взвыла от отчаяния, когда сеньор Мартинез, снова улыбнулся. Вот как можно лыбиться в такой ситуации, как моя?! Неужели, у него вообще нет ни капли сострадания?

— Я нашьел выход! Судья по чеку, Вы мне должны восьемдесят два доллара! Это не мальенькая сумма. — Он многозначительно вскинул бровь, а я прищурилась. Только пусть попробует заикнуться о том, о чем я подумала, тут же огрею его стулом, на котором сижу. — К сожальению, у Вас нет денег, но вы можьете возместить оплату другим способом.

— И каким же? — с вызовом спросила я.

— За смену мои официанты получают двадцать дольяров. Это бьез чаевых. Я прьедлагаю Вам… как Вас зовут, кстати, сеньорита? — спохватился он.

— Эмилия.

— Эмилия! Чудесное имья! Так вот, Эмилия! Вы можете эти дэньги отработать! — я ошарашенно округлила глаза, не веря в то, что он только что сказал. — За четырье—пьять дней, трудясь в моем ресторане ты сможешь вернуть то, шьто только шьто скушала!

— Работая официанткой? — переспросила я.

— Si! Но не только! В данный момент у менья туго с персоналом! Не хватает рабочьих рук на кухне и в обслуживании зала.

— Но я не умею готовить!

— Ох, нет! — громко рассмеялся он. — Готовить и не надо! Только помогать мыть посуду, иногда протирать пол в зале, и самое главное — принимать заказы! — я слушала его и смотрела в одну точку. Господи, ну почему? Почему именно у меня всегда все через задницу? Я ведь приехала отдохнуть! Расслабиться, а не впахивать в ресторане, да еще и как!

— А почему столько работы? Неужели, у вас такой дефицит персонала?

— К сожальению, да! Напримьер, обычно всью эту работу делайет бармен, и еще одна официантка, ну и иногда я подкльючаю свою дочь, когда наплыв посетителей большой.

— Бармен моет полы и тарелки? — не поверила я.

— Si! Но и получайет он, конечно же, за двойих! Теперь эти дни, ты сущьественно сократишь ему работы, и он немного выдохнет. — Работать официанткой, где на меня постоянно будут таращиться такие же, как и этот, хмыри, мне совершенно не хотелось. До слез. Я была в шаге от того, чтобы позвонить папе и все ему рассказать. Но мысль о том, что я не оправдала их с мамой доверия, оказалась сильнее. Я не могу так пасть в их глазах. Конечно, они и словом меня не попрекнут, по сути, моей вины нет в случившемся, такое могло произойти с кем угодно. Но все же, я уже взрослая девочка и сама должна отвечать за свои поступки. Если бы не пялилась в мобильный, как последняя дура, то, возможно, быстрее бы среагировала, и уже бы шла довольная домой к Эльвире. Но нет, мне надо было смотреть долбаные, никому не интересные фотки, и профукать все свои деньги и документы. В этот момент я возненавидела инстаграм!

— То есть, я должна буду пять дней с утра до ночи обслуживать посетителей, и время от времени мыть полы и помогать по кухне, если потребуется помощь? — уточнила я.

— No! Не целый день! Только с четырнадцати часьов и до закрытия! — сеньор Мартинез хлопнул в ладони и потер их, довольно косясь в мое декольте. Чертов извращенец!