Провальный план

Ну и еще немножечко повышала себе Атрибуты, благо Моростона пока хватало с запасом. Увеличь она Питомца до предела, так, пожалуй, и не удержала бы на руках. Моростон источал ощущение радости и довольства близостью с хозяйкой и где-то фоном слал пожелание, чтобы ему как следует поскребли панцирь.

— Раз-два! — выдохнула она, еще раз выживая Моростона на руках. — Спасибо, бабушка!

С Моростоном теперь не так страшно, некогда копаться в себе, надо заботиться о питомце. Можно встать на него и ха-ха, взирать на всех свысока! Можно поднимать его, повышая Атрибуты, а можно залезть внутрь и закрыться, словно в домике.

— А тебе идет, — вальяжно заявил появившийся Минт. — Мышцы напряжены, грудь очерчена, на лице такое грозное выражение. Был бы я скульптором, вырезал бы тебя в камне! Девушка с черепахой! Хотя нет, черепаху вырезать трудно, еще скажут, зачем она булыжник над головой держит? Давай лучше — девушка с молотом! И сверху можно такой кусок камня пристроить, как будто в него молния бьет!

— Да ты ж не скульптор, — выдохнула Марена, опуская и уменьшая Моростона.

Пожалуй, хватит на сегодня, решила она. Дело шло к вечеру, а она еще хотела пройтись и полюбоваться эльфийским городом, спуститься вниз с мега-дерева и пройтись по обычному лесу, посмотреть, как живут здесь светлые эльфы.

Чем не урок жизни?

— О да, но я — человек Искусства! — горделиво заявил Минт, поигрывая бровями.

Рядом с хлопком появился светлый эльф, в каких-то пышных одеждах, склонился в поклоне.

— Госпожа Кладис, Светлейшая королева Оаэлиниииэ приглашает вас в гости, — сказал он на чистом общем.

— Но я… не готова, — Марена обвела себя руками.

Встречаться с королевой ей как-то не хотелось, хватило и Джерарда Третьего. Тот посадил в тюрьму, эта светлейшая посадила в тюрьму, как бы не кончилось все точно так же!

— Вспотела после тренировки и одежда не слишком подходящая, — попятилась она, стараясь поставить между собой и магом Моростона.

Детская, наивная хитрость, если не глупость, конечно. Против мага такого высокого уровня ее не спасла бы и армия черепах-скалогрызов.

— Я могу потереть тебе спинку, — приглашающе прошептал в ухо Минт.

— Прибью, — огрызнулась Марена.

— Боюсь, госпожа, что Светлейшая будет очень расстроена, если я вернусь с пустыми руками, — с обаятельной улыбкой сообщил маг.

Но при этом Марена ощущала его страх, скрытый где-то глубоко внутри. Особенность единства с миром иногда давала удивительные результаты, словно бы демонстрирующие обычно скрытую изнанку мира. Похоть, самодовольство Минта, желание защитить Марену и быть героем, гнев Моростона и его желание защитить хозяйку — были понятны и привычны.

Страх такого высокоуровневого мага — нет.

— Очень расстроена, — повторил маг, делая жест этими самыми руками.

В мгновение ока она, Минт и Моростон вместе с магом оказались на какой-то открытой всем ветрам террасе. За изящным и невесомым на вид столиком сидела Светлейшая королева эльфов с длиннющим непроизносимым именем, держа в руке бокал с каким-то напитком. Рядом с ней не столько сидела, сколько расползалась по креслу аморфной массой Ираниэль.

Выглядела она мертвецки пьяной, не контролирующей себя, и оскал широчайшей улыбки на лице выглядел жутковато. В ощущениях Ираниэль была немногим лучше, словно не контролировала себя. Осознание, обида, ревность, злость и страх, на фоне пульсирующего, жгучего, ноющего и тянущего в животе плотского желания. Ко всем: королеве, Минту, самой Марене и даже к Моростону.

— Алилуэилилилилуэиилилилилиуэ, — торопливо выпалил маг, сгибаясь в поклоне.

— Ничего страшного, — с легкой улыбкой ответила ему королева на общем.

Маг исчез, снова согнувшись в поклоне, а Марена все медлила, словно оглушенная. К сумятице чувств Ираниэль добавлялось и смятение Моростона. Питомца разрывало противоречивыми чувствами. Он хотел защитить хозяйку и наказать ту, что так напоила Ираниэль, всегда угощавшую его вкусными камнями, но у Моростона просто лапы не поднимались и ему хотелось спрятаться в панцирь, от страха и благоговения перед этой белой живой за столиком.

— Ми-и-и-и-инт! — неожиданно заорала Ираниэль радостно.

Она попробовала встать, споткнулась, словно действительно напилась, упала на барда и при этом охватила его руками и тут же впилась ему в губы сочным, страстным поцелуем, словно хотела высосать досуха.

— Я обещала тебе! — заорала Ираниэль, отрываясь от барда. — В новую жизнь — без долгов! За честную любовь!

С этими словами она ухватила барда, чуть ли не швырнула к стенке дерева, на ходу срывая рубашку с него и обнажаясь сама.

— Не будем мешать им, — снова улыбнулась королева, поводя рукой.

Побеги и ветки взметнулась, скрывая Ираниэль и Минта. Марена торопливо отступила на шаг, не в силах вынести такой бури плотского желания. Прав был дед, подумала она, Особенности еще как могут быть проклятием.

— Что вы с ней сделали, Ваше Величество? — хмуро спросила она.