Прованс от A до Z

Эти мелкие сюрпризы хорошо знакомы господам, на профессиональной основе занимающимся ремонтом, восстановлением, реставрацией старых провансальских строений. За них удобно прятаться, ссылаться на них как на причины задержек, увеличения стоимости работ — и часто не без оснований. Удобны они архитекторам, строителям, реже электрикам и даже малярам из-за порой всеобъемлющего характера. Если копнуть, то сводятся такого рода оправдания современных магов мастерка и молотка ссылками на своих давно истлевших предков. А с тех взятки гладки.

Естественно, что к старому дому не прилагается схема его электропроводки — если таковая вообще имелась. То же относится и к схеме водопровода и канализации. В каком-то смысле весь дом inconnu. Вы видите лишь то, что на виду: полы из каменных плит, потолки, поддерживаемые мощными балками, толстые и, как кажется, прочные стены.

Обнадеженные солидной внешностью этих стен, вы решаете пробить в них отверстия: одно-два окна, пару проемов, соединяющих помещения, — ничего экстраординарного. Так вам кажется. Прибывает компрессор с отбойным молотком, начинается атака на стену. Но вдруг работа останавливается. Дает о себе знать первый petit inconnu. Прочность стены оказалась мнимой. Она оказалась плохо сделанной, mal fait — халтурщики водились и в XVIII веке. Вместо стены перед вами две перегородки, промежуток между которыми завален песком, щебнем и всякой строительной дрянью. Тронь все это отбойным молотком — и поедет вся стена, за ней последует ваш прекрасный потолок, а то и весь дом.

Кстати о прекрасном потолке. Как это вы до сих пор не обращали внимания, что поддерживающие его могучие балки изъедены древоточцами в труху? Или вон там, в кухне, где шелушится штукатурка, постоянное мокрое пятно… А откуда, скажите на милость, так гнусно воняет? Один за другим выплывают на свет божий petits и не такие уж petits inconnus. Всякий раз вам искренне сочувствуют, пожимая плечами. Вы спрашиваете, как скоро можно с ними справиться и во что это обойдется, и собеседник снова пожимает плечами. Кто ж их знает. На то они и inconnus. Первоначальная смета тонет на дне разверзшейся бездны. Все планы завершить переделки к весне перечеркиваются. Тут бы хоть к Новому году успеть.

Inconnus могут проистекать не только от мастеров прошлого. Не скупится на сюрпризы и природа. Под черепицей обнаруживается осиное гнездо, и приходится ждать специалистов по осам из пожарной команды. Корни векового платана проникли в сливную цистерну. Летучие мыши поселились в старой вентиляционной шахте. Много хуже летучих мышей козы.

В давние времена коз, как правило, загоняли в заморозки на ночь в дом. Пол основательно пропитывался козьей мочой. Козы также терлись о стены, оставляя на них жирный и весьма душистый невидимый налет. За годы и десятилетия такой обработки дом настолько пропитывался козьим одеколоном, что его впору сносить, чтобы дух вывести. Отмывать из шланга, поливать растворами сильнодействующих отбеливателей, пескоструить поверхности бесполезно. Нюхать надо было раньше, при осмотре перед покупкой.

Initiales Инициалы

Гонясь за модой и поддерживая марку, мы позволили наводнить свою жизнь, свою одежду и иное имущество множеством инициалов других людей. Куда ни глянь — G от Гуччи, C от Шанель, D от Диора, F от Фенди, LV от Луи Вюиттона. Как какая-то дорогая сыпь, постоянно растущая, пестреющая, все больше бросающаяся в глаза. Если такая тенденция сохранится, скоро по наиболее модным улицам Парижа и Нью-Йорка будут гулять не мужчины и женщины разной степени элегантности, а алфавиты-многоножки. Изумительная перспектива.

Другое дело — XVIII век, время, когда инициалы знали свое место и своих хозяев, скромно выполняли свою роль. Золотой век монограмм. Их выполняли от руки, создавая миниатюрные произведения искусства, а не штампуя рекламу. Вы найдете монограммы на кованых створках ворот, на литых чугунных решетках каминов, на простынях и наволочках, на платьях и рубашках, на салфетках и платках, на личных и посудных полотенцах. Иногда простые, иногда сложные, всегда аккуратные, часто произведения искусства. На постельном белье особенно популярны выпуклые монограммы белым по белому, на ощупь выделяющиеся, как буквы на визитных карточках с рельефной печатью.

Функциональное назначение этих монограмм — обозначить собственника вещи. Собственность в Провансе — вековой приоритет. Началось с собственности на землю и воду (споры из-за земли и воды, собственно, и по сей день не вышли из моды), затем распространилось на все остальное. Мало что оставалось непомеченным, все должно было носить печать собственника. Ведра для воды, cageot (ящик из планок) для винограда и оливок, лестницы-стремянки для сбора вишен, хлебные доски, кухонные горшки, столовое серебро, надгробные памятники… Можно было бы пометить поля и колодцы, без сомнения, монограммы появились бы и на них.