Проверка боем

– Особенно, если в первые годы при внутренних покупках государственных товаров за пластиковые деньги ввести небольшую скидку. И обязательно принимать пластиком налоговые платежи и пошлину… – зачитал Корнеев последние строки своей шпаргалки, вытирая пот со лба. Все-таки волновался командир новороссийской промышленности, как примут его инициативу друзья и начальство.

– Договорились, готовьте указы на подпись. По пластиковым деньгам выпускайте первую пробную партию, за месяц управитесь? Хорошо, тогда и начнем претворять в жизнь ваш коварный план, Сергей Николаевич. Дальше, по продовольственной безопасности, завтра приедет Сусекова, решу с ней об организации на Острове селекционного института. И чтобы она прислала к нам нескольких биологов с опытом организации заповедника. Пусть с нашими профессорами выберут необходимые территории, обучат местные кадры. – Наместник записывал свои намерения в ежедневник, уточняя формулировки у собеседников. – Сергей Николаевич, с тебя указ по реорганизации промышленности, не забудь штрафные санкции для нарушителей. Валентин Петрович, готовь документы по расширению лечебниц, с примерной сметой. Николай Владимирович, ты чем займешься?

– Я прошу отпустить меня с Алевтиной в Палестину, надо за евреями присмотреть лично, пока они не наворотили чего непотребного. Пользуясь случаем, хочу уточнить по еврейским кадрам. Что с ними будем делать?

– В каком смысле?

– В смысле сохранения государственной тайны и промышленного шпионажа. – Николай поднялся из кресла, чтобы подойти к двери. Проверил, нет ли кого за дверью, и вернулся к столу. – Помните, как американские евреи передали в СССР атомные секреты? Как потом советские евреи эмигрировали в Израиль и Америку, вывозили туда секреты СССР, и не только военные? Сколько сейчас в наших институтах молодых еврейских мальчиков? Кто гарантирует, что их дети и внуки не продадут наши технологии французам или немцам? Мои контрразведчики не всесильны, могут и прошляпить грамотного шпиона. А православные нынче евреи легко могут под старость лет вспомнить веру предков.

– Что ты предлагаешь? – Все трое его друзей синхронно повернулись к Кожину.

– После организации еврейского государства под нашим контролем нужно развернуть агитацию за возвращение евреев на историческую родину. Возможно, удастся найти средства для материальной поддержки реэмиграции. Учитывая, что натворили нынешние еврейские солдаты при выселении палестинцев, отношение соседних мусульман к ним будет аналогичное нашей истории. Мы же получим преданных союзников на Ближнем Востоке, поскольку с мусульманами заигрывать не собираемся. – Кожин перевел дух и продолжил: – При грамотной агитации через пять-десять лет иудеев в Новороссии не останется, а талантливых еврейских мальчиков на учебу и работу брать надо обязательно. Но с обязательной подпиской о православном крещении и невыезде за пределы Новороссии на постоянное жительство. В нынешних условиях это нормально, по оценкам моих аналитиков, евреи такие меры воспримут спокойно. Зато никаких криков о возвращении на историческую родину не будет, по договору их недвижимость перейдет государству. Никакой политики, исключительно честное исполнение договора.

– Хорошо, – подытожил наместник, – еще вопросы есть? Тогда, как говорили классики, за работу, товарищи!

Глава третья

Старый буйвол, укрывшийся в теплой луже от жары и насекомых, дремал, не пропуская мимо длинных ушей ни единого подозрительного звука. Где-то далеко за пределами джунглей слышались крики людей, не беспокоившие лесного великана привычной суетой. Со стороны джунглей так же привычно орали обезьяны, птицы перекликались, не давая повода для опасений. Совсем рядом изредка шлепали хвостами дремавшие в грязи коровы, всецело доверившись своему вожаку и повелителю. В привычный концерт лесного шума диссонансом на самой грани слышимости вторглись непонятные шумы, напомнившие буйволу жужжание далекого овода или москита. Это жужжание поначалу не беспокоило старого вожака, слишком далеко были непонятные москиты.

Но шло время, жужжание становилось все громче и ближе, не останавливаясь ни на миг, словно целая стая москитов приближалась к стаду, укрывшемуся в луже. Наконец, буйвол вспомнил, что подобное жужжание он слышал давно, будучи еще молодым теленком. И не москиты так шумят, а страшные лесные пчелы, много лет назад едва не лишившие буйвола правого глаза. Тогда молодой теленок по собственной глупости растоптал упавшее с ветки во время бури пчелиное гнездо, решив полакомиться сладким медом. И едва остался живым, спрятавшись от ядовитых укусов в мелкой речушке, где пришлось выжидать полдня. Однако терпеливые пчелы так изжалили ноздри бычка, что два дня приходилось дышать через рот: опухоль от укусов перекрыла путь для дыхания.