Проверка на бессмертие (СИ)

Конечно, существовали и более изысканные нейровоздействия, когда перед глазами разворачивались картины, а рецепиент ощущал всё то же, что герой истории. Только появившись, подобные штуки набрали популярность буквально за пару месяцев, западная компания Литхаус ворвалась на рынок.

А потом стали возникать побочные действия. Оказывалось, что подсаживались на «эмоциональные истории» похлеще, чем на наркотики, а позже то сказывалось на всех функциях. После мира грез оказывалось сложно отделить реальность от иллюзии, люди не контролировали себя.

Лан тогда учился в университете, и один его знакомый с подругой выпрыгнули из окна. Она считала, что может летать, а ему мир казался слишком тусклым. Она сломала шею, ему же, можно сказать, повезло больше, но на несколько лет он попал в сумасшедший дом. Лан не знал, что с ним сталось потом.

Эмоциональные истории стали новым наркотиком, всколыхнулась волна насилия и смертей, так что сначала азиатский регион, а потом и весь мир быстренько объявили подобные развлечения вне закона.

В итоге остались как традиционные фильмы, так и те, что разворачивались на сетчатке глаз. А еще книги. Литература не теряла позиций, зато и здесь появился свой вид.

Дочитав до конца сцены, Лан захотел продолжения, и перед ним развернулась следующая глава. История незначительно, но меняла фокус: вместо томной красотки в офис к детективу пришел незнакомец, который заявил, что хочет нанять героя для расследования смерти, связанной с ИИ. Излюбленная тема авторов, может ли робот убить?

Нейрокниги работали четко: считывали импульсы из мозга, фиксируя, на каких местах задерживался Лан, что вызывало у него больший отклик. И в зависимости от этого формировала новые главы. Писать нейрокниги было чрезычайно сложно, все-таки нейросеть следовала заданным сценариям, так что автор сразу просчитывал десятки вариантов развития событий.

Некоторые утверждали, это и не искусство вовсе, а программирование, обучение бота, заточенного под конкретную историю. Но Брайан полагал, что нейрокниги такая же литература, как и обычная, просто другая область. Будучи поэтом и разработчиком, он восхищался нейрокнигами.

Лан предпочитал обычные. Даже не электронные страницы на чипе, а томики с шелестящей бумагой, которые собирали отец и дед, и прадед. Пока Лан ничего не прибавил к библиотеке, но рассчитывал этим заняться.

Он прочитал еще несколько глав, и история становилась запутаннее и увлекательнее, уводя в мрачный темный город, полный неона, почти одушевленных ИИ и таинственных незнакомцев, готовых купить душу.

Закрыв книгу, Лан стянул сетку проводов с головы. Стоявший рядом Дэвид с искренним восторгом листал на маленьком плавающем в воздухе экране, даже не скрывая его хоть мало-мальской защитой. Похоже, следил за развитием событий у Лана:

— Ну как?

— Впечатляет, — искренне ответил Лан. — Сначала кажется, что история банальна, но потом становится загадочнее и мистичнее.

Дэвид Ли рассмеялся, двумя пальцами сворачивая экран:

— Есть и банальное развитие событий! Но мне нравится, как история идет у тебя. Обязательно нужно продолжить.

— Как только будет время, — вежливо ответил Лан, хотя он и правда был заинтересован. — Я бы предпочел обычную книгу.

— Гм, если не против, я попробую продолжить по твоему началу. У меня есть несколько идей.

— Буду рад прочитать.

Дэвид пригласил за один из столиков недалеко от кресел. По инфолинку вызвал одну из девушек, так что вскоре она появилась с чаем для Дэвида и кофе для Лана. В зале не было принято курить опиум, для этого оставались либо в шумном и дешевом предыдущем, либо снимали вип-комнату.

Правила этикета предписывала светскую беседу перед основным предметом разговора, а еще Лан знал, что лучший способ наладить контакт с человеком — послушать его. Не только дать выговориться, но искренне послушать.

Поэтому Лан ловко направил разговор в русло литературы и нейрокниг. Глаза Дэвида быстро загорелись, а его чай остывал, пока он рассказывал о работе и последних трендах.

— Представляешь? — с раздражением говорил Дэвид. — Книжная выставка, а большую ее часть занимают девайсы и споры о том, как обычная литература умирает, и где лучше читать. Да какая разница? Главное ведь в историях, которые мы рассказываем.

— Я предпочитаю старые добрые книги.

— Пригласи меня в офис, — ухмыльнулся Дэвид. — Я наслышан о библиотеке «Шэньхуна».

— Скину контакты помощницы, согласуй с ней время. И обязательно напиши эту историю, хочу почитать, что случится дальше с детективом.

Дэвид помрачнел и уставился в чашку с чаем:

— В конце должны были быть стихи, которые обещал написать Брайан. Но не успел.

— Он много чего не успел.

— Ты ведь об этом и пришел поговорить, да?

Решив не ходить вокруг темы, Лан подумал, что Дэвид не заслуживает лжи или умалчивания.

— Мои люди расследуют смерть Брайана.

— Что-то нашли?

— Возможно.

— Ладно, — хмыкнул Брайан. — Понимаю, что ты не можешь рассказать. Да и не уверен, что безопасно знать.

— На самом деле, есть вероятность, что тебе уже угрожает опасность, потому что Брайан мог что-то передать.