Проверка на дорогах. Правда о партизанской разведке

А ведь мы уже знаем, что именно с этой группой власовцев и пришёл Лазарев к партизанам. Значит, моё предположение верно – скорее всего, именно он и стал источником информации о Печках. Почему же сам Пяткин не отразил этого обстоятельства ни в своём рапорте, ни в книге, почему он поведал о сомнительной легенде о «дезертире из хутора», мы поговорим чуть ниже. А пока попытаемся выстроить ту настоящую легенду, с которой Лазарев ушёл к немцам…

Поскольку времени с момента перехода Лазарева к партизанам прошло ещё очень мало, начальник особого отдела, видимо, и решил провести дерзкую операцию по внедрению и по захвату руководства школы. Легенда могла быть примерно такой. Да, власовский отряд, где служил Лазарев, действительно перешёл к партизанам. Но Лазарев остался «верным власовской идее», во время перехода ему удалось скрыться, он даже одно время прятался от партизан в какой-нибудь глухой деревне, а потом сумел уйти к своим, в «Цеппелин».

Легенда эта могла подкрепляться тем обстоятельством, что побеги к партизанам в «гвардейском батальоне», по данным историков, приняли во второй половине 1943 года характер настоящей эпидемии. В лес уходили как одиночные бойцы, так и целые подразделения. Немцы порой даже толком не знали, кто именно от них ушёл, а кто остался. Так что сыграть на этом бардаке вполне было можно.

Если это так, то получается, что Лазарев от партизан реально уходил к своим прежним знакомым из СД. И расчёт оказался верным – эти знакомые не только сразу же подтвердили его личность, но и приняли в охрану школы и даже – за верность фюреру и генералу Власову – сделали Лазарева ротным командиром…

А может, Лазарев вообще был завербован в школу ещё до партизан – теми же Хорватом или Гурьяновым. А в Первой Ленинградской оказался как вражеский агент – проникновение в партизанские отряды тоже активно практиковалось «Цеппелином». Кстати, для такого проникновения немцы вполне могли инициировать переход к партизанам целого власовского гарнизона, где явно зрели антифашистские настроения, – немецкая разведка просто «закрыла» на это глаза, чтобы через вполне искренний переход власовцев, коих использовали «вслепую», внедрить к партизанам своего человека.

Однако сразу же после своего появления в партизанской бригаде агент во всём признался начальнику особого отдела. Тот отправил его искупать свою вину прямо в боевое пекло. Лазарев в этих боях показал себя настолько хорошо, что Пяткин решил использовать Александра уже для проведения более сложной партизанской акции. И Лазарев вернулся к немцам с «разведданными», специально подготовленными партизанскими особистами, те обрадовались успешному возвращению агента и перевели его на более безопасную работу в охрану школы, повысив в звании…

В общем, примерно такие обстоятельства и могли способствовать быстрому проникновению Лазарева в Печки.

Но всё же – почему Пяткин ничего такого не сообщил ни в рапорте своему начальству, ни в своей книге, где изложил довольно невнятную и полную противоречий официальную легенду о внедрении?

Думаю, что причина может заключаться в сугубо субъективном факторе. Дело в том, что рапорт писался уже после гибели Александра, и Пяткин хотел представить своего разведчика к государственной награде. Да и привязался начальник особого отдела к этому обаятельному нижегородскому парню чисто по-человечески – ведь Пяткин уже после войны нашёл семью Александра.

Но то военное (да и первое послевоенное) время было сложным и по-сталински суровым. Вряд ли бы в Москве обрадовались тому, что блестящую операцию провёл бывший сотрудник «Цеппелина», пусть даже и раскаявшийся. Даже спустя годы после окончания Великой Отечественной на бывших русских – вольных или невольных – сотрудников СД смотрели с большим подозрением. Бывали и случаи, когда их незаконно лишали заслуженных советских наград и отправляли в места заключения – автор этих строк знает несколько характерных примеров.

Так, 10 августа 1948 года военным трибуналом Горьковского гарнизона был осуждён Фёдор Иванович Аношин, уроженец Арзамасского района Горьковской области. Этот человек, будучи раненым, в мае 1942 года под Керчью попал в плен. Чтобы вырваться от немцев, Аношин согласился на вербовку в знакомый нам «Боевой союз русских националистов».

Аношин поначалу обучался в одной из немецких разведшкол по подготовке агентов-пропагандистов, откуда его перевели во 2-ю русскую «Дружину». Как только «Дружина» прибыла в Белоруссию, Аношин вместе с тремя другими солдатами сразу же бежал в лес к партизанам. Более года потом воевал в Белоруссии, в составе партизанской бригады имени Кутузова, пройдя путь от рядового партизана до командира отдельного отряда. Был награждён медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени и орденом Боевого Красного Знамени…