Проверка на прочность

— Перед улицей генерала Чумаченко, — попросила Настя. — А почему во флотском городке улица именем генерала названа? По идее, адмиралы должны быть.

— Северный флот особый, — подумав, ответил Самойленко. На других флотах основная часть объектов уже давно построена была. А тут, после войны, почти все с нуля начинали. И строителей всегда было едва ли не больше, чем плавсостава. А Чумаченко СВМСом[21] руководил. Очень многое в Западной Лице именно при нем было построено. В том числе и МПР в Нерпичьей и дома на этой улице.

— Ну ладно, — Самойленко притерся к тротуару и остановил машину, — у тебя, Дима, трое суток. Считай это краткосрочным отпуском. А на четвертый день, прямо с утра, быть на лодке как штык.

— Есть, товарищ командир, — ответил Смирнов, вылезая из машины, — большое Вам спасибо.

Шестнадцатая глава. Генеральная ассамблея

Заседание Генеральной ассамблеи ООН, как и планировалось ранее, началось в понедельник, 28 мая. Полной уверенности в том, что его не придется переносить, небыло до воскресенья, но, незадолго до полуночи 27 мая, в интернете появилось сообщение об уничтожении Теннесси и обстановка разрядилась.

Собрались опять в Пекине. Делегацию от СРГ и в этот раз возглавил Примаковский. Его примеру, как и следовало ожидать, последовали все первые лица остальных стран членов Совета Безопасности и большая часть руководителей других государств. Сарай и в этот раз сам поехать не решился, снова направив своего Госсекретаря.

Открыл заседание Пан Ги Мун. Он предложил, чтобы чрезмерно не затягивать заседание, сначала утвердить принятую ранее резолюцию Совета Безопасности, а уже потом обсудить оставшиеся 2 предложения, вынесенные на заседание Генеральной Ассамблеи. Находясь под воздействием инцидента с Теннесси, за текст резолюции проголосовали даже те страны, которые изначально голосовали против. В результате, резолюция была утверждена подавляющим большинством голосов. Пакистан и, присоединившиеся к нему Албания с Израилем, проголосовавшие против, остались в явном меньшинстве. Если позиция Пакистана, в данном случае, была понятна всем, объяснима и в комментариях не нуждалась, то на делегации от Израиля и Албании начали посматривать как на изгоев. Хиллари Блинтон и в этот раз воздержалась. Держалась она на удивление скромно и, понапрасну, старалась не отсвечивать.

Перед началом обсуждения остальных вопросов, слово для выступления попросил премьер-министр Индии Монмохан Сингх. Поднявшись на трибуну, Сингх поблагодарил всех за доверие, позволившее Индии стать постоянным членом Совета Безопасности, пообещал, что Индия постарается всемерно оправдать это высокое доверие, а потом, что для большинства собравшихся было полной неожиданностью, сказал, что сам выступать дальше не будет, так как главные слова должна сказать женщина. Сингх отступил в сторону, после чего его место на трибуне заняла Соня Ганди — вдова бывшего премьер министра Индии — Раджива Ганди.

Шестидесятипятилетняя итальянка, большую часть своей жизни, прожившая в Индии, и сросшаяся с ней настолько, что, будь ее желание, сейчас именно она была бы ее премьер-министром, выступать умела. Присутствие многих десятков глав наиболее значимых государств мира ее ничуть не смущало. Но женщина волновалась. Наконец, она справилась с собой и начала выступление, которое потом было напечатано почти во всех газетах мира и долго не сходило со страниц интернета.

— Я женщина, — Соня, изучавшая язык в Кембридже, по-английски говорила свободно и расковано, — и, как любая нормальная женщина, ненавижу войну. Несколько дней назад мы все стояли на самом пороге Третьей Мировой войны. Величайшее счастье в том, что мы этот порог так и не переступили. Потом был бунт на Теннесси. Я думаю, что он показал всем, в каком шатком и неустойчивом мире мы живем. Решение о том быть или не быть миру на Земле, может принять даже капитан подводной лодки. Так не должно быть. Русские сделали очень хорошие, своевременные предложения. Надо разоружаться и, в первую очередь надо избавиться от ядерного оружия. Нет на Земле такой проблемы, которую мы не могли бы решить путем мирных переговоров. Ядерную дубинку надо сломать, и сделать это надо всем разом. Сколько можно сокращать количество боеголовок, одновременно наращивая их неуязвимость и точность доставки. Надо положить этому конец. Сейчас мы с вами имеем уникальный шанс — избавиться от ядерного оружия разом, всем одновременно. А потом и от атомных электростанций, являющихся не менее, а может быть даже и более опасными не только для тех, кто живет в непосредственной близости от них, но и для жителей целых регионов. Слишком дорогую цену человечество платит за полученную на них энергию. Как женщина и мать двоих детей я прошу вас, пусть эта война будет последней. Не нужно больше воевать.