Проверка на профпригодность (СИ)

– А задницу подтереть, мистер Поттер? – нарочито громко произнес министерский колдомедик, так, чтобы это могли услышать все в соседних кабинетах. – Или у вас в Гриффиндоре не принято было соблюдать гигиену после туалета? – с этими словами Малфой взмахнул своей волшебной палочкой, и в тот же миг птичка колибри, словно фейерверк, рассыпалась многочисленными искрами, и прямо из воздуха появились влажные гигиенические салфетки. Колдомедик протянул их красному от стыда Гарри, который с лютой ненавистью исподлобья смотрел на своего мучителя, готовый перегрызть ему глотку. После того, как аврор поспешно подтерся на глазах у колдомедика, салфетка исчезла тут же, а Малфой повел своего пациента обратно в смотровой кабинет, рассчитывая на то, чтобы послышались еще чьи–нибудь шаги и в коридоре снова появился кто–то из министерских сотрудников. Однако на этот раз посторонних не было, и парни без лишних приключений вернулись в кабинет. Колдомедик провел своего пациента обратно в смотровую, ибо Гарри опять предстояло пройти унизительную и возбуждающую процедуру – осмотр задницы на предмет выявления воспалительных и инфекционных заболеваний, а так же пройти обследование «Детектором добродетели», ибо выявление гомосексуалистов теперь являлось обязательной процедурой во всех госучреждениях и учебных заведениях магического мира. Малфой попросил его лечь на кушетку на бок, подтянув к себе колени. Поттер, после унизительного и позорного инцидента, произошедшего в уборной, похоже, был окончательно сломлен и раздавлен морально, поэтому министерский колдомедик решил, что пора уже переходить к завершающей стадии медосвидетельствования. Задница героя магического мира уже была подготовлена к анальному сексу – очко растянуто, кишечник тщательно промыт, а сам Поттер окончательно деморализован, поэтому оказывать сильное сопротивление, как в прошлый раз, не станет. И Малфой оказался прав в своих предположениях. Гарри мечтал только об одном, чтобы весь этот кошмар, которым обернулось для него освидетельствование на профпригодность, поскорее закончился, а потом, когда ёбаный колдопедик сделает заключение об его соответствии занимаемой должности, Поттер собирался придушить белобрысого мерзавца голыми руками, чтобы отомстить за весь позор и унижение, которым «хорёк» подверг его.

Гарри лег на кушетку, как и требовал Драко – на бок, подтянув колени к груди, в результате чего попа сильно отклячилась, а ягодицы растянулись в стороны. Глядя на темное очко, Малфой усмехнулся и облизнул губы. Смочив палец гелем с эффектом афродизиака, и присев на край кушетки, колдомедик ввел его глубоко в задний проход пациента и начал массировать, чтобы снова раздрочить Поттера и вызвать у него своими манипуляциями мощную эрекцию. И реакция пациента на эти действия не заставила себя ждать – от стимулирующего вещества и массажа простаты член Поттера непроизвольно начал набухать, дыхание стало учащаться, Гарри громко засопел, снова испытывая нарастающее возбуждение.

Герой магического мира в очередной раз почувствовал волну обжигающего стыда, которая окатила его, когда он ощутил стояк, вызванный действиями «хорька», и даже попытался внутренне сопротивляться, но безуспешно. А палец Малфоя все массировал и надавливал на чувствительный бугорок, то нежно, то быстро и напористо, отчего волна удовольствия накатывала, начиная снизу, где–то из–под яиц, и пробегала по всему телу. Член Гарри налился желанием и призывно встал во весь свой рост, а из дырочки уретры начала сочиться маслянистая жидкость смазки, свидетельствующая о том, что молодой аврор снова находится на пике своей чувственности и был возбужден до предела. Поттер надеялся на то, что Малфой этого не заметит, но это было не так. И вскоре Гарри почувствовал, как Драко умело орудовал у него в жопе уже двумя пальцами, растягивая очко. А потом «хорёк» начал наглыми, недвусмысленными движениями вводить пальцы вглубь и высовывать их, и это уже не было массажем простаты, процедура снова переросла в жопоеблю. Гарри глухо застонал, но тут же закусил губу, чтобы не закричать от удовольствия, ибо его член уже стоял, как каменный, а из залупы вовсю текло. Молодой аврор лежал на кушетке, не в силах даже пошевелиться, лишь тяжело дышал и наслаждался тем, что вытворял с ним развратный слизеринец.