Провиденциалы

Когда стрелки часов наконец сложились в нужный угол, Михаил вышел на улицу, где его встретила живая летопись времени – вереница зданий конца XIX – начала XX веков, молчаливых свидетелей минувших эпох. Первую половину пути он прошёл, погружённый в размышления об увиденном. В его сознании переплелись образы местных героев и легенды, создавая удивительную панораму прошлого. Шаги по брусчатке отдавались эхом ушедших лет, а километр пройденного пути показался мимолётным мгновением. Но чем ближе становилось место встречи, тем быстрее в его голове таяли эти исторические сцены. Реальность настойчиво вторгалась в сознание Михаила, вытесняя уютные мысли о прошлом; страхи и неуверенность выползали из тёмных уголков души. Увидев впереди массивное здание с вывеской, он почувствовал, как груз настоящего вновь обрушился на его плечи. Осанка, ещё недавно гордая от прикосновения к истории края, сгорбилась под тяжестью ожидания. Руки, только что с интересом касавшиеся музейных витрин, затряслись от волнения. А взгляд, жадно впитывавший исторические детали, теперь упёрся в землю, как если бы искал в ней опору перед грядущим испытанием.

Михаил вошёл в приёмную строительной фирмы, и его сразу же окатило волной прохладного кондиционированного воздуха, отделяющей внешний мир от мира деловых решений. Небольшое пространство дышало минимализмом, играя на противопоставлении белоснежных стен и чёрных кожаных кресел, расставленных вдоль них. В центре, за единственным столом, сидела молоденькая секретарь – олицетворение делового шарма и женственности. Она являла собой образец безупречности: от элегантной укладки белокурых волос до безукоризненного маникюра. Нежный шёлк светлой одежды мягко облегал её, искусно сочетая скромность и соблазн. В этой обители деловой строгости Михаил почувствовал себя неотёсанным камнем среди отполированного мрамора. Его речь вылилась в сбивчивый поток, в котором тонули остатки самоуверенности:

– Здрав…ствуйте, – начал он, запинаясь чуть ли не на каждом слоге. Его голос дрожал, как осенний лист на ветру. – М-можно к нач…альнику? – последнее слово он почти прошептал.

– Здравствуйте. Вы по какому вопросу? – тон секретаря прозвучал мелодично, но с нотками холодной стали.

– Я… я дог… оговорился. Можн… о зайти?

– С какой целью? – цепкий взор девушки прошёлся по Михаилу, фиксируя малейшие признаки его растерянности; её губы изогнулись в подобие улыбки – формальном жесте, лишённом даже намёка на теплоту.

– Я… э-э… договорился… Можно мне…?

– Вы насчёт работы? – секретарь теряла терпение. Её вопрос прозвучал отрывисто, как выстрел.

– Д-да, – пролепетал Михаил и инстинктивно отступил назад, готовый отложить это испытание на потом.

– Так бы сразу и говорили, – процедила она, едва сдерживая недовольство. – Присаживайтесь. Владимир Николаевич пока занят.

Михаил проскользнул в дальний угол приёмной и устроился в просторном кожаном кресле, удачно скрытом от пронзительного взгляда девушки громоздким офисным принтером. Вжавшись в мягкую обивку, он с облегчением перевёл дух и, машинально схватив журнал с подлокотника, принялся нервно шелестеть страницами. Щёки всё ещё пылали от недавнего замешательства.

Скукожившись в кресле, он делал вид, что увлечён чтением. На деле же буквы сливались в неразборчивую мешанину, а сознание то и дело возвращалось к эпизоду в другой строительной компании, где он продержался всего неделю.

Случилось это сразу после защиты дипломного проекта, когда сам драгоценный документ ещё не был торжественно вручен ему в руки. В газете бесплатных объявлений он прочёл заманчивое приглашение для студентов поработать на стройплощадке с весьма неплохим окладом. В конторе ему всучили адрес, где будут производиться работы, и приказали в понедельник к восьми утра быть на месте, имея при себе рабочую одежду и обед.

Когда рано утром первого дня недели он прибыл на указанное место, то обнаружил пустырь, огороженный кровельным железным профилем с прикреплённым паспортом объекта, где планировалось строительство коттеджа. Вместе с ним к работе приступили ещё двое рабочих. Прораб, человек немногословный и деловой, бросил им лопаты и обрисовал фронт работ несколькими скупыми жестами. «Копайте траншеи под ФБС-ки», – приказал он, показывая на невидимые линии будущего фундамента. «Потом сделаем стяжку», – добавил он, уже садясь в машину.

Автомобиль прораба ещё не успел скрыться из виду, когда один из рабочих предложил скинуться на выпивку. Михаил, не имея ни средств, ни желания участвовать, остался в стороне. Его товарищи быстро организовали всё сами. Час спустя они уже с трудом стояли на ногах; через два – улеглись прямо на голую землю; а ближе к вечеру, когда хмель начал потихоньку выветриваться, засобирались домой. Так прошёл первый рабочий день Михаила. Последовавшие за ним трудовые будни – вторник, среда и четверг – каждый был близнецом предыдущего. А в пятницу утром объявился прораб.