Провидец Александр Энгельгардт (СИ)

И действительно, рассказывает о каждой из них. Но если всё это пересказывать хотя бы в кратком изложении, придётся переписать из его письма очень много. Надеюсь, если читателя заинтересуют подробности, он сам достанет книгу, тем более, что она есть в Интернете.

Добавлю лишь несколько небольших эпизодов, из которых можно понять, что Энгельгардт сделал для крестьян "Счастливого Уголка" не из благотворительности, а как раз своей хозяйственной деятельностью:

"Когда я приехал в деревню и завёл новое хозяйство, стал сеять лён, то помещики и крестьяне все утверждали, что я затеваю пустое. Помещики говорили, что лён истощает землю, что я испорчу льном свою землю, на что я обыкновенно отвечал: "пусть себе истощает - лён даёт чистого дохода мало-мало 50 рублей с десятины, а земли можно купить сколько хочешь по 30 рублей за десятину". Крестьяне говорили, что напрасно я завожу посевы льна, что лён в наших местах не родится, что лён - хлеб опасный: постелишь -иногда снегом занесёт - корму с него нет. Я говорил на это: "подождите, сами лён сеять станете". Оказалось, что и у нас лён родится хорошо, даёт огромный доход; оказалось, что лён нисколько не более истощает землю и вовсе её не сушит, как говорили крестьяне, разумеется, если его сеять правильно; оказалось, что после льна рожь родится превосходно. Точно так же все были и против разных других новшеств, которые я ввёл в свое хозяйство, - посев клевера, улучшение скота, введение плужков, железных борон, употребление в постилку костры, кормление скота и овец конопляной жмакой и пр., и пр. Все мои нововведения не имели значения для помещичьих хозяйств, никто из помещиков ничего у меня не перенял. Но крестьяне кое-что переняли: плужков, над которыми подсмеивались, говоря, что я дедовского навоза, должно быть, хочу достать более глубокой пашней, приходят уже иногда просить для подъема земли под лён; железные бороны завелись у многих крестьян; во всём округе развели высокорослый лён от моих семян; рожь стали очищать и начинают понимать, что, когда посеешь костерь, так костерь и народится; телят заводских, которые родятся в то время, когда телятся коровы у крестьян, раскупают у меня нарасхват - своих режут, а моих выпаивают на племя. Об клевере и говорить нечего, каждый рад косить клевер с части". А то может быть, и до сих пор сеяли бы рожь с костерём, не сеяли бы льна и пр.

Энгельгардт признаёт: "Крестьяне чрезвычайно косны, не вдруг принимаются за новое дело, долго высматривают...". Ещё бы, как не быть ему косному, или, лучше сказать, осмотрительному. Это не чиновник, который придумал, например, новую систему организации здравоохранения. Вышло дело - пойдёт на повышение, не вышло - бумаги в корзину, и ищи новую систему, бумага всё стерпит. А у крестьянина ставка при применении новшества - сама жизнь: вышло дело - будет с хлебом, не вышло - урожай пропал, выживет ли семья наступившую зиму - один Бог знает. "Но зато уж если возьмутся, то дело идёт".

Энгельгардт смело вводил в хозяйственный оборот, распахивал облоги, то есть земли, запущенные после отмены крепостного права. Ему нужно было доказать, что земля не стала хуже родить от того, что побыла шесть лет под травами. Ещё большее удивление вызвало другое начинание Энгельгардта - распашка пустошей. Пустошь - она и есть пустошь, пустая земля, частично поросшая мхом, трава на ней если и растёт, то такая редкая и хилая, что скот, выпущенный на пастбище, пробегает её, не задерживаясь на ней. А у Энгельгардта распаханная пустошь дала невиданный в этих местах урожай ржи:

Крестьяне ходят смотреть на поля Энгельгардта как на экскурсию в передовое хозяйство. Сравните же теперь, что давало это поле до 1871 года и что дает теперь:

"...рожь, посеянная на этом участке для испытания, была замечательно хороша, лучшая в моём поле, лучшая в округе, но всего замечательнее то, что земля в этом участке была самая пустая, не приносившая никакого дохода, таких земель у нас всюду пропасть...

Весной 1879 года на участке был посеян лён. Лён вышел не особенно хорош, не ровен, местами был густ и высок, местами низок и редок. Однако всё-таки с участка были собраны и льняное семя, и лён.

Сопоставьте следующие цифры:

В диком состоянии участок давал 6 копён сена на 6 рублей.

Первый год за лён и льняное семя дал на 176 рублей.

Второй год под рожью дал на 360 рублей.

Всего за три года (так как один год участок был под паром) с участка получено на 536 рублей".

Ведь это же революция в земледелии и в экономике сельского хозяйства, пускай и местного масштаба. Но в уезде у крестьян этот опыт вывал большой интерес и нашёл немало последователей: