Провидец, или Ловец вещих снов

Время – удивительная вещь. И одна из самых загадочных. Его вроде бы и нет, а в то же время оно везде, оно пронизывает все.

Оно исчезающее мало, то время, что является нашим настоящим, реально существующим нашим настоящим. Оп! И вот оно уже стало прошлым…

И одновременно оно невообразимо огромно, бесконечно простирающееся в прошлое и в будущее.

Мы в нашей реальной живой жизни, которая, как известно, «только миг между прошлым и будущим», тем не менее сознаем наличие времени и признаем свое бессилие перед ним. Время невозможно ни остановить, ни ускорить, ни притормозить. Оно неумолимо и безжалостно ко всему – и к великим пирамидам, и к мотылькам-однодневкам. Оно как величественная река, которая плавно, спокойно и равнодушно несет свои воды, не обращая внимания ни на вселенские катаклизмы, безмолвно разворачивающиеся в глубинах вселенной, ни на суетную возню самой мелкой букашки.

Для человека в его всегдашней безмерной гордыне во все времена было так заманчиво хоть немножко, хоть чуть-чуть приручить время. Машина времени – одно из самых заветных мечтаний человека! Способность перенестись в прошлое (даже подправить, изменить там что-то) или в будущее, а потом еще и вернуться назад в свое время – что может быть желаннее!

Да что там перенестись! Нам много не надо – смирял человек свою гордыню, – нам хотя бы иметь возможность заглянуть одним глазком в будущее! Узнать, что там будет. Или узнать, что в действительности было в прошлом.

Безнадежные мечты! Одним словом – фантастика…

А между тем тот вещий сон моей дочери не оставлял меня в покое, засел где-то внутри, беспокоил и будоражил. Хотя, конечно, нельзя сказать, что все началось именно с него. Меня и раньше интересовали проблемы времени, я много размышлял о взаимодействии нашего настоящего с будущим и прошлым, о тайнах великих предсказаний, предсказателях и тому подобном. Но этот случай с Лерой послужил как бы толчком, приведшим к тому, что мой абстрактный интерес перешел в новое качество – жгучее желание понять, в чем тут дело.

Мысли стали постоянно возвращаться к этому сну в попытках найти ему объяснение. Я думал: «Что, если это пример получения достоверной информации из будущего, информации в виде зрительных образов и даже ощущений? Болевых ощущений в нашем случае. Что если передача информации сквозь время все-таки возможна?»

Я задумчиво прохаживался по комнате от своего рабочего стола к столику с клеткой Фили и обратно. Капитан Флинт молча следил за моими перемещениями.

– Ну что молчишь, друг мой Филя? – я остановился у клетки и смотрел на своего дымчато-серого приятеля. Он чуть приподнял крыло и, склонив голову, поправил под ним перышки.

– Филя хоороший, – сказал он своим немного скрипучим голосом.

– Хороший, хороший, – одобрительно подтвердил я и, возвращаясь к свои мыслям, продолжил, обращаясь к нему:

– А давай-ка, дружок, примем это как некий исходный постулат, то есть допустим, что передача информации сквозь время – из прошлого или из будущего в настоящее – действительно возможна, и поразмышляем немного на эту тему. Дадим волю фантазии, поиграем в этакую своеобразную игру – построим гипотезу о передаче информации сквозь время и посмотрим, насколько успешно она сможет объяснить известные факты.

Мой одинокий образ жизни, сложившийся за последние почти полгода холостяцкого бытия, теперь позволял мне отдаться тем «философским» размышлениям, что были навеяны вещим сном моей дочери, со всей страстью и без оглядки на ежедневную суету.

Берлога одинокого отшельника – однокомнатная квартирка на самом верхнем этаже двадцатичетырехэтажного дома на окраине Москвы, куда я перебрался вместе с Капитаном Флинтом, – была идеальным местом для напряженной работы ума, а мой «философический» настрой после развода тоже в немалой степени способствовал этому. Прямо по Сократу: при удачном браке будешь счастливым, при неудачном – философом.

Так уж совпало, что в добавок ко всему пару недель назад мне пришлось уйти с работы, которой я отдал без малого пятнадцать плодотворных лет. Так что и с этой стороны я был совершенно свободен как вольная птица.

При этом, слава богу, забота о хлебе насущном не была для меня актуальной – за предшествующие годы на вполне хорошо оплачиваемой должности я накопил некоторые средства «на черный день». Я их разделил со своей бывшей, и еще, скромно скажу, кое-что осталось на житие-бытие. Понятно, это временно, финансы имею обыкновение быстро заканчиваться, но это случится еще не скоро, и пока об этом можно было не думать.

Вот в таких обстоятельствах, имея кучу свободного времени и будучи обремененным лишь заботами о Капитане Флинте, который скрашивал мое одиночество, я и приступил к разработке теории сквозьвременной передачи информации…

Глава 3

Немного наукообразия. Теория хронополя.