Провидица [СИ]

Пока пыталась встать, семь потов сошло… не меньше. Я так на грядках у деда в монастыре не уматывалась, как тут. Но упорство мое было вознаграждено… и с невероятным трудом и пыхтением мне удалось принять вертикальное положение. Почти вертикальное, сели бы я не сгибалась от слабости, словно пожившая свое старуха. Потому что в ногах силы тоже не скопилось.

«Может быть меня специально кто-то напоил, пока я была без сознания» — промелькнуло у меня в голове. Ну так плохо ощущать себя — это ж не спроста! Ведь даже в глазах все плыло, если резко повернуть голову в сторону.

Я попыталась разобраться где нахожусь. Здоровой рукой пришлось держаться за стену, чтобы не упасть от пошатывания. Было странно ощущать ледяной холод под ладонью. Ведь я была в помещении. Тогда откуда на стене местами было «белое кружево» из кристалликов снега? В тех местах, где свет почти не попадал на стены и куда не доходило тепло.

В углу тлел угли, отдавая свой последний жар этой маленькой комнатке. Но удивительно было то, что очага или печи не было. Просто камни, составленные полукругом к стенам, чтобы огонь не мог натворить бед. И это весь заслон. Видимо тот, кто сооружал эту нехитрую конструкцию вовсе не переживал за сохранность всей постройки.

Шаря рукой по стене, двигалась дальше к открытому проему из которого был виден свет. В этой крохоткой коморке совершенно не хотелось оставаться. Тут было мало места. Всего-то для узкой койки и маленького низенького столика на трех ножах с составленными на нем кружкой и мелкой пустой тарелки. И все…ничего более. Ни половичка, ни чего бы то еще, что могло бы украсить сие пространство. Стены и то были кривые с шероховатостями и мелкими трещинами. Будто высеченные из камня, а не сделанные руками человека. Проем, к которому я двигалась, и тот был кривой словно сделанный наспех пьяным неумехой.

«Наверно, меня в чулане положили».

Дышать и то с трудом удавалось. Гарь и копоть покрывали большую часть комнатушки.

«Может быть из-за этого мне так плохо. Кружиться голова. Про боль я промолчу. Видимо шибанулась здорово. Вот только не помню, как. А может быть меня ударили. Но кто и за что? Я ведь никому и слова гадкого не сказала… или сказала»?

Пока я думала обо все этом, успела доковылять до выхода. Стояла, мужественно отлипнув от спасительницы — стены. Сморю на руки, а они черные, все в саже. Будто угольник выгребала. Противно смотреть было, а еще хотелось почесать руну на шее, которая зудеть начинала сильно. Но грязными руками лезть не стала, поскребла запястьем, чтоб хоть чуть-чуть зуд унять. «Плюнула» и двинулась дальше.

Выйдя из своего временного пристанища дышать стало намного легче. По полу просторного помещения спальни гулял сквозняк, который чувствовался даже через меховые носки и сапоги (прощальный подарок Ирсы), давая возможность вдохнуть свежего воздуха.

Держась ближе левой стены, я почти прошло половину комнаты. Посередине стояла огромная кровать вся устланная меховыми шкурами и толстенным одеялом поверх всего. Чуть дальше у той же стены где и было расположено ложе в небольшом углублении горел огонь, ярко освещая часть помещения, согревая воздух и тех, кто спал. Повсюду на расстоянии примерно в половину меня самой были выдолблены ниши, где стояли множество свечей. Сейчас они не горели за ненадобностью. Большой стол стоял в углу с разбросанными на нем книгами и духи знает с чем еще. Я не вникала и не пыталась разглядеть что там. Как и на полки, с разнообразными на них предметами. А вот окно огромной дырой зияющее в стене, чуть дальше стола, не заметить было трудно. Медленно, шаркающей походкой я побрела к нему, чтобы увидеть наконец где очутилась.

Пыталась идти как можно тише, даже пригнулась, проходя мимо кровати. Но как только поравнялась с ней, то услышала негромкое бормотание. Будто кто-то разговаривал во сне. Конечно я испугалась и замерла. Духи были благосклонны ко мне, и никто не проснулся и не встал. Лишь из-под одеяла высунулась голая изящная женская ножка и замерла неподвижно, накрывая кого-то спящего рядом с ней.

Я только поежилась от озноба. Толи от страха, то ли от прохлады комнаты. А той хоть бы что, даже не пытается спрятаться в тепло одеяла.

«Может быть самой ее прикрыть? А то так и простудиться не долго, — вдруг пробежала шальная мысль. — Совсем уже…Точно сильно головой приложилась обо что-то, раз такие мысли. Тут бы ноги негнущиеся унести», — остудила я саму себя.

Чуть дыша доковыляла до окна. Рамы кое-где не плотно прилегали к каменным стенам. И там, где были щели, торчали мелкие тряпицы, не дающие холоду проникать во внутрь. Стекла были обледенелые с красивыми морозными рисунками будто бы сказочного леса, где еловые лапы причудливо касались друг друга, создавая замысловатый узор. Я невольно залюбовалась этой красотой. И только спустя мгновения поняла, что за окном ночь и при любом желании увидеть что-либо не получится. Нужно выбраться из комнаты наружу, а точнее из помещения в целом.