Провинившийся

Джакс остановился и посмотрел обратно на меня. - Ты никогда ни в чем не нуждался. Решения, которые тебя нужно было принимать в твоей жизни, не значили жизнь или смерть. И тебе никогда не нужно было бросать что-то, потому что у тебя не было другого выбора. Быть моим братом никогда не было легко. Я понимаю это. И отстойно, когда наша мама полностью зациклена на твоем будущем. Но ты не знал настоящего страха. Для тебя все было легко, как и для меня. Когда кто-то достаточно любит тебя, они будут лгать, чтобы нас защитить. Не забывай об этом, - сказал он, прежде чем закрыть дверь.

Я стоял, проигрывая его слова в своей голове. Неужели он думал, что я не понимал, что мне была дана легкая жизнь? Была ли это попытка его братской мудрости? Мне не нужно было, чтобы он говорил, что мои проблемы были ничем по сравнению с проблемами, которые существуют в мире. И какого хрена он говорил о лжи ради защиты того, кого мы любим? Кто лгал? Он? Мама? Я? Я покачал головой и распахнул дверь холодильника, затем закрыл ее.

Я не находил себе места. Слова Джакса будут поедать меня. Он что-то этим хотел сказать. Джакс не говорил такие вещи просто так. Я взял телефон и начал звонить Сэйди. Она была единственным человеком в его голове. Она знала, о чем он говорил. Но, опять же, она расскажет ему, что я звонил.

Я начал листать имена в своем телефоне, и мой палец завис над именем Аманды. Она должна знать о Джесс.

Нет!

Я не буду спрашивать о Джесс. Слушать об ее отношениях с Критом - это больше, чем я смогу вынести. Мое сердце пока даже близко не было готово к этому. Я отложил телефон в сторону и направился в душ.

ГЛАВА 26

ДЖЕСС

Это был уже третий раз на этой неделе, когда Крит появлялся во время моей смены, вызывая проблемы. Он буквально оттащил меня от одного мужчины, которому я делала приватный танец, закутав меня в свою куртку. Он ужасно матерился.

Я умоляла Делайлу, чтобы она позволила мне самой с ним справиться, а не выбрасывать его отсюда. Она все поняла, когда узнала, что он - друг семьи, которому сложно принять мою новую работу. Она просто предупредила меня, что этому лучше не повторяться.

Поэтому теперь Крит приходил и платил за все мое свободное время для приватных танцев и отводил меня за сцену, где продолжал говорить мне, что женится на мне и сможет позаботиться о всех медицинских счетах моей мамы. Когда это не срабатывало, он умолял меня, чтобы я взяла Медикейд. Я объяснила, что помощи, которую мама будет получать, не будет достаточно. Медикейд не покроет все, что ей нужно, а медицинские счета скоро начнут накапливаться... Мне нужно будет танцевать несколько лет, чтобы оплатить те счета, которые накопятся сейчас.

Как только моя смена наконец-то заканчивалась, Крит выводил меня на улицу и сопровождал до моего грузовика. - Я, черт возьми, больше не могу этого выносить, любовь моя. Тебе нужно остановиться. Меня, черт побери, арестуют в следующий раз, если я услышу, как один из тех возбужденных идиотов говорит о твоих сиськах и о том, что они хотят сделать с тобой.

Мне нравилось притворяться, что тех мужчин там не было и что они не говорили или не думали обо мне. То, что это говорил Крит, заставляло меня чувствовать себя грязной. Моя кожа было чувствительной от жидкости, которую нужно было втирать, когда я оттирала себя каждую ночь. И хотя никто не прикасался ко мне, я чувствовала на себе их взгляд. Из-за этого я чувствовала себя дешевой и ничего не стоящей. Но я оплачивала все наши счета и откладывала достаточно денег на операцию маме, поэтому они уже внесли нас в список.

- Крит, пожалуйста. Просто перестань приезжать. Жаль, что Рок сказал тебе об этом. Он знает, почему я делаю это. Он знает, что у меня нет других вариантов. То, что ты об этом знаешь, делает все это лишь тяжелее для меня. Ты можешь приходить каждую чертову ночь, когда я работаю, но я не могу перестать это делать. Мне нужны эти деньги. Поэтому, пожалуйста, просто отпусти это.

Крит бил мои колеса и матерился, затем начал сердито кричать. - Это все дерьмо собачье! Где теперь тот симпатичный паренек? А? Со всеми его чертовыми деньгами? Он хотел тебя, но сбежал как черт, когда в твоей жизни появились проблемы. - Он указал на себя. - Я не сбегаю! Кому-то должно быть не все равно, Джесс. Кому-то, черт побери, должно быть не все равно, или ты просто потеряешь себя.

Я уже потеряла себя. Я ненавидела смотреть на себя в зеркало. Я чувствовала себя грязной. Знание, что мама прожила так всю мою жизнь, ломало мое сердце еще больше. Она делала это ради меня. Это ужасное, отвратительное чувство, с которым она жила - все ради меня. Теперь стало ясно, почему она стала такая измученной женщиной. Мужчины не могли эмоционально коснуться ее, потому что она отшивала их. Теперь я это поняла. Тебе нужно было это делать, чтобы выжить. Если ты позволишь себе сосредоточиться на том, как они смотрят на тебя, станет слишком тяжело.