— Если хотите подраться, то есть дуэльный круг за пределами ресторана, — пояснил безопасник, — там можно выяснять отношения в рамках дуэльного кодекса. Все столкновения вне круга являются нарушением правил внутреннего распорядка, с которыми вы согласились автоматически, приобретая билет на лайнер. Так что, если не хотите быть оштрафованными, прекращайте размахивать руками.
— Я вызываю тебя на дуэль! — брызгая слюной тут же заорал Аристарх.
— Что, вот так вот сразу и дуэль? — я издевательски улыбнулся, — неужели до смерти?
— Нет, — парень немного замялся, — до того момента, пока один из нас не попросит пощады, — ага, сильно рисковать не хочет, а так, хе-хе, смелый и решительный, ага.
И он вызвал на дуэль меня, а не инженера, что меня, в общем-то, обрадовало. Земляк не пострадает, а я теперь мог выбирать оружие.
И да, мой оппонент — воин, следовательно у него какие-то способности к работе с оружием есть, и в этом он, наверняка, равен мне, а то и вовсе превосходит.
А вот в рукопашном бое у меня наверняка есть преимущество. Меня дядька Семён Прокофьевич тренировал на совесть. А теперешних воинов натаскивают, в основном, на владение оружием, пренебрегая боем без оружия.
Так что сейчас мне выгоднее именно рукопашный бой, но, разумеется, в рамках дуэльного кодекса и на оборудованной площадке.
— Дерёмся без оружия, — обрадовал я оппонента.
Тот сморщился, как будто лимона отведал, чем косвенно подтвердил мои предположения о том, что в рукопашке он не очень, хотя с оружием, возможно, и смог бы дать мне прикурить.
Но возражать он не стал, понимая, что я в своём праве.
К дуэльному кругу девушка-метрдотель нас проводила.
Тут собрались все причастные. И компания Аристарха, и ребята, за которых я вписался, и, разумеется, Истер.
Мой противник был покрупнее, потяжелее, так что он надеялся на победу. Как по мне, так надежд у него никаких быть не должно.
По тому, как он на меня замахивался, можно было составить мнение о его подготовке, как рукопашника. Мне показалось, что так себе подготовочка.
Но ладно, бой нас рассудит, чего гадать то…
Моим секундантом, разумеется, был Сергей Карнаухов. А у оппонента секундантом был поджарый рыжий парень, тоже при шпаге, но с совершенно бандитской рожей.
Каждый из дуэлянтов должен был подписать соответствующие бумаги, фиксирующие отказ от всевозможных претензий к компании-перевозчику.
После того, как формальности были соблюдены, можно было выходить непосредственно в круг.
Аристарх уже прыгал там, на арене, и залихватски месил кулаками воздух, типа разминался.
Я отдал свою шпагу Сергею. Он порывался мне что-то сказать, но я прервал его:
— Потом поговорим, земляк, — я был спокоен и собран, — дуэль не до смерти, так что по любому жив останусь.
Кивнув Истер, Сергею и Светлане, я вошёл в круг.
После отказа от дежурного предложения о примирении, которое обязан был сделать местный рефери, мы начали.
Я решил не торопиться, отдав противнику инициативу. Тот, увидев, что я осторожничаю начал потихоньку наседать.
Но, в первые минуты поединка он тоже не бросался очертя голову вперёд, предпочитая аккуратно прощупывать мою оборону.
Аристарх провёл несколько пристрелочных двоек, немного осмелел и, собираясь начать бить меня всерьёз, резко сократил дистанцию.
Но я пресёк его атаку в самом зародыше, влепив смачный лоу-кик. Бедняга отскочил, а гримаса боли перекосила его физиономию.
Но, следует отдать ему должное, через секунду его лицо опять было спокойным.
В атаку я, по прежнему, не переходил.
Этот тип был всё таки поздоровее меня, так что имело смысл присмотреться к нему получше, благо мы никуда не торопимся.
Отдышавшись, неугомонный Аристарх снова бросился в атаку, рассчитывая задавить меня своим напором.
Его кулаки так и мелькали перед моей физиономией. Но, я решил провести атаку на другом уровне. Резко присев на корточки, я обхватил его ноги и рванул их вверх, попутно упираясь головой ему в живот.
В результате оппонент грохнулся на спину. Я и не думал, что всё окажется так легко.
Противник мой, как оказалось, в борьбу совсем не умел, а потому мой маневр оказался для него совершенно неожиданным.
Не отпуская его конечности я сел на пол, захлестнул его ноги сверху своей правой ногой и без помех, как на тренировке, провёл болевой приём — ущемление ахиллесова сухожилия.
Бедняга некоторое время краснел, крепился, но, когда боль стала невыносимой, всё-таки заорал:
— Сдаюсь!