Провинциал. Книга 1 (СИ)

— Дык, мы это… — командир отделения, лихорадочно думая, а зачем, действительно, его подразделение попёрлось в эту седловину между холмами, пробовал уболтать начальника. Но тот быстро это дело просёк и пресёк.

— Да что ты говоришь? — издевательски ухмыльнулся Дратвин, — ты не виляй, ты так и скажи, что попёрлись мы туда сдуру… В общем, бери своих обалдуев, и лезьте на вершину этого холма. Там, наверху, оборудуете пулемётное гнездо и, наверное, ещё позицию для станкового излучателя. Ну, окопы полного профиля копаете, как обычно.

У старого служаки, командовавшего в Имперской армии пехотным батальоном, был пунктик относительно оборудования позиций, рытья окопов, устройства блиндажей и прочей полевой фортификации. Это дело он знал и любил.

Но привить любовь к земляным работам своим подчинённым ему, как он ни старался, никак не удавалось.

Гвардейцы, которые служили господину Троекотову под его началом, все поголовно ненавидели шанцевый инструмент лютой ненавистью.

— Есть! — откликнулся сержант, и зло крикнул своим, — ну, что встали? Все слышали, что делать? Вопросы есть?

Ответом ему было невнятное мычание гвардейцев, понимающих, что лопатами им таки придётся вволюшку помахать.

— Раз нет вопросов, то давайте наверх забирайтесь и готовьтесь работать, — солнышко припекало, и на шее сержанта уже сверкали капли пота, — я сейчас поднимусь, и конкретно покажу, где копать и насколько глубоко.

— Так, а ты чо лыбишься? — ласково спросил Аполлинарий Александрович второго сержанта, — думаешь для тебя и твоих раздолбаев работы не найдётся?

— Я не думаю! — молодцевато гаркнул Ерофей, командир второго отделения.

— И правильно, думать вредно, — издевательски похвалил его командир, — а тебе, так особенно вредно. В общем, не думай, а дуй на ту сторону дороги, и оборудуй на возвышенности позиции для своего отделения, пулемётное гнездо и позицию для ПТРК. Всё понятно?

— Так точно! — бодро ответил Ерофей, в точности следуя древнему солдатскому завету о том, что подчинённый пред лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство, — разрешите выполнять?

— Да, — ухмыльнулся командир.

Бойцы второго отделения, облачённые в экзоскелеты направились на противоположную сторону дороги, вслед за своим сержантом.

А сам командир двинулся в сторону прячущихся за холмом двух гусеничных танков и ещё нескольких, окрашенных в хаки, приземистых боевых машин.

Приблизившись к стоящей технике, Аполлинарий Александрович заорал:

— Эй, Влас, а ну подь сюды!

Движения у припаркованной техники никакого не обозначилось, не смотря на изрядную громкость начальственного крика.

— Влас, банник тебе в задницу, вылазь, дармоед!

Видимо тот, кого звали Власом понял, что начальство его так или иначе разыщет, а разыскав, отымеет не укладывая, как это у него заведено, а потому решил таки вылезти на свет божий.

В стене бронированного кунга с венчиком антенны на крыше открылась дверь солидной толщины, и в дорожную пыль колобком выкатился толстенький мужичок с румяными щёчками и пышными пшеничными усами.

— А, вот он ты, — довольно осклабился Аполлинарий, — ну, подойди ближе, не бойся, не съем я тебя, колобочек ты наш.

Усатый толстячок недоверчиво зыркнул на начальство и начал с опаской приближаться. Как показали последующие события, опасался он не зря.

Как только он оказался в зоне досягаемости, командир без замаха отвесил ему капитального леща, и, пока подчинённый пытался прийти в себя после этого коварного нападения, прочно ухватил его за ухо и что было сил потянул вверх со словами:

— Я те покажу, как мои команды игнорировать, — при этом он не забывал, в добавок ко всему прочему, совершать рукой, держащей уже изрядно покрасневшее ухо подчинённого, вращательные движения.

Подчинённый же, приподнявшись на цыпочки, страдальчески повизгивал и невнятно оправдывался.

Наконец, командир остыл, отпустил распухшее власово ухо и перешел к делу:

— Значит, слушай меня сюда, сынок, — кругленький Влас стоял перед ним, ни жив, ни мёртв, продолжая тихонько скулить, — сейчас запускаешь свою шарманку, и, как только видишь на экранах приближение кортёжа Антоновых, докладываешь мне, а как только они в холмы полностью зайдут, включаешь подавление всех частот, кроме наших. Ты понял меня?

— Т’так т’точно… — откликнулся колобок нервно заикаясь.

— И да, сейчас ещё напомни всем по общему каналу, что девку эту, Лизку Антонову, надо взять обязательно живой. С остальными можно не церемониться. А её — можно не совсем здоровой, но, обязательно живой.

Влас что-то невнятно проблеял и порскнул обратно к своему кунгу, где и спрятался от начальственного гнева.

Почти сразу венчик антенны начал медленное вращение, из недр кунга устремились ввысь ещё две металлические штанги, на верхушках которых тоже начали расправляться какие-то ажурные конструкции.

Господин Дратвин, командир гвардии лендлорда Троекотова, отставной имперский подполковник от инфантерии, прослушал сообщение, которое дрожащим голосом зачитал Влас, кровожадно ухмыльнулся и пошел к танкам.