Провинциал. Книга 3 (СИ)

Большая часть танков была мною безнадёжно испорчена, так как взрывы плазменных гранат во внутренних отсеках бронированных машин неминуемо провоцировали детонацию боекомплекта.

Но Боня работал гораздо чище, хоть и не так быстро. Благодаря ему у нас появятся два вполне себе работоспособных шестиногих стальных жука. Умеющих, к тому же, плеваться высокотемпературной плазмой.

Но, это в том случае, если наши трофейные команды не облажаются и не дадут ворогам увести у себя из-под носа причитающиеся нам призы.

Хотя, трофеи, в данном случае, это не главное.

Главное, всё-таки то, что эти танки уже не ворвутся в поместье и не станут там бесчинствовать. Я их остановил, хоть и умаялся до предела, если быть честным.

Да, так или иначе, а этот накат мы выдержали, хотя, надо сказать, были потери. Двенадцать двухсотых. Из них трое гвардейцев и девять наёмников.

Кроме того, все регенерационные капсулы заняты. И заняты надолго. У нас очередь.

Эви носится, как угорелая, управляя своими многочисленными подчинёнными, которые трудятся, не покладая рук. Раненных много, и им всем нужен квалифицированный уход, лечение и забота…

Но зато мы отбились и нанесли врагу немалый ущерб. Хотя, если смотреть шире, положение наше оставалось всё таким же незавидным.

Мы сидим, ощетинившись ракетами и стволами в нашем поместье, а вокруг него — плотное кольцо вражеских войск…

— Андрей, — это опять Семён от меня чего-то хочет. Вот же неугомонный…

— Да, Прокопьич, у тебя что-то срочное? — я действительно устал, как собака, а потому не хотел чем-либо заморачиваться.

Единственным моим желанием сейчас было, это принять душ, а потом просто и незатейливо обрушиться на кровать, лицом в подушку, и отрубиться часиков на шесть-восемь…

— Не сказать, чтобы совсем уж срочное, — в голосе у Смёна сквозила какая-то хитринка, — но тебя, я думаю, будет очень интересно…

— Ну, что там у тебя? — он таки возбудил мой интерес, — рассказывай, пока я прямо тут не заснул.

— Докладываю по порядку, — начал Семён, — наши техники частично восстановили радиосвязь и доступ к планетарной информационной сети после орбитальной атаки.

— Семён, — я действительно очень хотел спать, — а если ты, всё-таки, мыслью по древу растекаться не будешь? А? Ну пощади меня… Будь милосерден, излагай по существу…

— Ну, если совсем коротко и сжато, — вид у Семёна стал хитрющий до невозможности, — то Овечкин пропал.

— Как пропал? — удивился я.

— А вот так, — гыгыкнул Семён, — в сети пишут о том, что полтора часа назад его жена обратилась в полицию с заявлением о пропаже супруга.

— А что ещё пишут? — я немного оживился, несмотря на усталость.

— Еще пишут, что в бунгало, где его видели последний раз, кто-то конскую голову подбросил, но это, как по мне, уже вообще дичь какая-то…

— Это хайпожоры, Семён, не обращай внимания, — отреагировал я, после чего, уже не сдерживаясь, широко и с нескрываемым наслаждением зевнул, — и, раз Овечкин исчез, значит мы можем надеяться на появление света в конце тоннеля…

— Думаешь, это следствие наших, — тут он замялся, подбирая слова, — информационных диверсий?

— Надеюсь, — я уже засыпал на ходу, — вот, Прокопьич, я спать хочу, как из ружья… Так что пойду уже…А что касаемо Овечкина, то если к моменту моего пробуждения не поступят известия о его чудесном возвращении, начнём планировать удар непосредственно по Бояндину…

И я, уже не слушая никого и ничего, отправился в люлю…

Глава 10 Ситуация выправляется

Позавтракав, я посвятил некоторое время знакомству с разнородной информацией, поступившей к нам по восстановленным линиям связи, пока я отсыпался.

Общая картина вырисовывалась интересная, и её, наверное, можно было бы назвать обнадёживающей, если бы не то, что наше поместье, по прежнему, окружали вражеские войска.

Итак, первое, что меня обрадовало, так это то, что Овечкина так и не нашли.

Надеяться на то, что мстители, направленные за его головой родом Строцци, просто тихо его удавили, было бы, на мой взгляд верхом наивности. Овечкин — тип хитрый, осторожный и весьма скользкий…

Но я вполне способен поверить в то, что уважаемый Пётр Сергеевич, почуяв, что запахло жареным, просто сорвался в бега, бросив и жён, и многочисленных любовниц, и, вообще, всё, что не смог унести на себе.

Недвижимость и прочие не особенно ликвидные активы, он, скорее всего, на родственников перекинул, но для меня это уже и вовсе несущественно.

Главное для меня, это то, что нам удалось создать для него такие проблемы, что теперь ему не до того, чтобы продолжать со мной бодаться. Сейчас у него совершенно иные заботы, хе-хе. У него теперь все силы посвящены решению классического вопроса — быть, или не быть…

И стоит у него этот вопрос, судя по всему, весьма остро…

Второе известие, которое стоило как следует обдумать, это скандал, связанный с тем самым орбитальным ударом. Пока общественности предложили версию о программном сбое, хотя выглядит она притянутой за уши, мягко говоря.