Провинциалка. Дорога назад

С тех пор, как узнала, что Самсон в тюрьме как-то мне не по себе. Да, я знала о его предательстве. О том, как отвёз меня на другую квартиру, из-за чего мы с Матвеем так и не встретились. И, честно, ненавидела его за враньё и продажную душонку… Но всё ещё жило во мне сочувствие. То, что не знакомо этим мужчинам в их жестоком мире, полном ненависти и страха за свои жизни, за жизни родных людей, но не чуждо мне. Простое человеческое сострадание.

– Зачем это тебе, маленькая? На кичу собралась? – пошутил в своём духе, а потом вдруг замер, не донеся вилку до рта и вернув её в тарелку. – Или может переживаешь о ком?

Честное слово, я тут же пожалела о том, что спросила.

– Нет. Хочу знать, каково тебе там было… – и нет, я не врала.

Помимо судьбы Яра меня ещё беспокоило и то, как всё это выдержал Матвей. Он сильный, конечно, закалённый жизнью авторитета, это ясно. Но всё же… Со мной всё понятно. Обо мне заботились, меня оберегали, пусть и предатель, но ни мне, ни моим малышкам он не причинил вреда. А вот Матвей… Каково ему было там, в том жутком месте, лишённом всех радостей жизни, даже самых элементарных? А ведь тюрьма накладывает свой отпечаток…

– Не надо тебе этого знать. Было и было. Прошло всё. Но если тебе хочется знать, как там Ярик поживает, отвечу: хреново. И освободится он не скоро, если вообще освободится. Поняла?

Я поняла. Поняла, что пора заткнуться и не стоит провоцировать скандал. Потому что Северов на грани и когда всё то, что накопилось в нём, рванёт – придётся туго всем… И хорошо, если взрывной волной не зацепит моих крошек. Не то, чтобы я боялась, что Матвей причинит им вред, но знала, из-за наших ссор страдать в первую очередь будут они.

– Ладно, спасибо за завтрак. А ты поешь и собирайся, в город поедем. Сегодня у тебя развод.

* * *

Ловил каждое её движение, вглядывался в лицо, пытаясь отыскать там хоть крупицу сожаления или недовольства. Нет, ничего. Стеша была абсолютно спокойна. Ни единым словом не перечила. Молча подписала бумаги, которые сунули ей под нос, даже не прочитав, и вернула своё внимание дочкам.

Хорошая девочка.

– Мы решим этот вопрос в кратчайшие сроки, – заверила меня тучная бабка в очках, которой отстегнул столько, что она сама могла бы развестись со своим стариком, если тот имеется, и махнуть куда-нибудь на острова с молодым любовником.

Для меня было крайне важно, чтобы этот блядский брак поскорее был расторгнут, а я, наконец, женился на Стеше.

Как только оказались на улице, она сразу же поспешила к машине.

– Поедем домой, я устала… И девочек нужно кормить.

– Мы могли бы…

– Нет, не могли бы! Я домой хочу! – открыла дверь и отобрала у меня переноску с девчонками.

Ну вот и она. Реакция, которую с тщательно скрываемой радостью не увидел раньше. Всё-таки не сдержалась. Психанула.

– А что такое с моей маленькой кошкой, а? – дождался, пока Стеша поставит переноску на сидение и дёрнул её на себя. – Злишься? Может вернёмся и всё отменим? А что, меня же ты собиралась ждать, да? Подождёшь и Ярика. Всего каких-то десять лет.

Стеша запыхтела, пытаясь вырваться.

– Я просто хочу домой! Отвези нас!

Сцепил зубы, чтобы не придушить заразу. Надо же, беда у неё! Заставил с Самсоном развестись! Твою же мать… И злости во мне столько, что ещё немного, и как вулкан рвану. Бомба замедленного действия, тикающая в моём мозгу, отсчитывая время до нуля.

– Конечно отвезу, как скажешь, – отпустил её, заглянул к дочерям.

Мелкие котята смотрели на меня сосредоточенно, даже как-то испуганно, хотя голос не повысил и Стешку не тронул. Скорее всего, у меня просто глюки уже. Совсем крыша потекла.

– Эй, крохи, вы как тут?

Ника капризно захныкала, а Вика продолжила сверлить меня сосредоточенным взглядом, в котором явно читался бы укор, будь она немного постарше. Сейчас же это выглядело до опупения мило и забавно. В груди тут же разлилось тепло, обволакивая обуглившиеся от ревности внутренности, исцеляя их.

И так каждый раз. Когда смотрю на своих дочерей, словно другим человеком становлюсь. Зверь внутри затихает, покорно склоняет голову перед этими маленькими сердцеедками и превращается в пушистого, мать его, зверька, которого хоть за хвост таскай, хоть уши оборви.

В принципе, их мать так же на меня влияла. Раньше. До того, как я узнал о грёбанном браке. И хоть нет его уже, вот-вот будет расторгнут, а Стешка теперь со мной, но осталось горькое послевкусие. Как будто жрал мед ложками, а потом цистерну дегтя залили. И не отплеваться, не избавиться от этого ощущения…

У ворот дома меня ждал ещё один сюрприз. Блядь… Её только не хватало.

– Стешка! – Наседка Львовна бросилась обнимать кошку, краем глаза заглядывая в переноску с детьми в моей руке.

Так глядит, сука, будто я своим детям могу навредить. Стервь старая.

– Давно не виделись, Елена Львовна. Надолго ли к нам? Уже уходите? Как жаль…

– Матвей! – Стеша бросила на меня обвиняющий взгляд и повернулась к бабке. – Пойдёмте, чаю попьём.