Провинциальная хроника начала осени

- Выслушай меня, - сказал Нестор. - Я не собираюсь оскорблять или унижать тебя - просто с разумной жестокостью врача должен удалить опухоль. Ты мне не противник, ты вообще не борец. Ты был бледной тенью Тезея, его отточенным инструментом, марионеткой, а сейчас, когда нет больше твоего кукольника, ты не способен ни на одно самостоятельное движение, пока кто-то другой не возьмет в руки ниточки, - так я тебя понимаю, а я умею разбираться в людях. Хочешь возразить?

Гилл молчал. Он встал, легкими шагами лунатика пересек комнату, выгреб с полок бумаги и положил перед Нестором, придавив сверху ключами от камер.

- Рукопись Архилоха?

Презирая себя, Гилл подошел к полке, но полка была пуста, хотя ошибиться он не мог, рукопись оставлял именно здесь. Пандарей недоумевающе пожал плечами - подозревать его и впрямь было бы полным идиотством. Гилл бесцельно пошарил по другим полкам, разбрасывая пахнущий сухой пылью хлам, и вдруг сообразил, почему в коридоре нет сыщика Эпсилона. Он сполз на пол, сбрасывая спиной и локтями листы и свитки и захохотал безжизненно и горько, запрокидывая голову.

- Так-так-так, - сказал Нестор, - ну что же, всего не в состоянии предусмотреть и боги. Ничего, поймаем, никуда не денется. Стрелы тоже он уволок?

Гилл кивнул - чтобы сохранить что-то живое в душе, следовало сохранить стрелы.

- Вообще-то и мышь не выскользнет сейчас из Афин, - раздумчиво сказал Нестор. - Поймаем...

Он швырнул бумаги о подготовке мятежа в очаг и ворошил закопченной кочергой, пока все не сгорело.

- Вот так, - сказал он, вытерев руки о хитон. - Теперь и я в копоти, как настоящий мятежник. А свидетельства очевидцев о народном восстании, свергнувшем тирана Тезея, появятся позже. Всего тебе хорошего, Гилл. Когда надумаешь, приходи во дворец, дадим тебе работу.

16. И НЕСКОЛЬКО СМЕРТЕЙ

- Итак, ты - Нида, - сказал Нестор ласково, - возлюбленная великого аэда Майона, потому что он несомненно будет велик, уж я-то в этом разбираюсь. Что ж, выбор Майона делает ему честь - ты поистине пленительна и можешь выслушать это без опасений от старого больного болтуна, чья кровь давно остыла.

Девушка настороженно смотрела на него, отодвинувшись в угол.

- Он оставил тебе рукопись, - сказал Нестор. - Он наговорил тебе много красивых слов о том, как это важно для него и для человечества, что ради вашей любви ты должна... И так далее. Правильно?

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказала Нида.

- Разреши, я с ней поговорю. - Эвимант за руку выдернул девушку из угла. - Или ты скажешь, куда девала эту пачкотню, или я тебя запихну в камеру на потеху моим молодцам.

Нестор, царь Пилоса, звонко щелкнул пальцами. Спартанский метательный нож просвистел по комнате, и Эвимант без стона опрокинулся навзничь. Нида забилась в угол, придерживая обеими руками хитон на груди.

- Убрать, - не оборачиваясь, сказал Нестор, и труп шумно проволокли к двери.

- Ну, знаешь! - возмущенно крикнул Менестей.

- Твои люди плохо воспитаны, - шепотом сказал Нестор, - и совершенно не разбираются в женской душе. К тому же этот молодчик много знал, все равно пришлось бы...

- Ну ладно, - сказал Менестей важно. - И все же в моем присутствии твои люди могли бы...

Нестор, не спуская с него ясных, ярко-синих глаз, надвигался, пока Менестею стало некуда пятиться, и он почувствовал лопатками холод стены.

- Это в каком таком твоем присутствии? - ледяным, как камень подвала, шепотом спросил Нестор. - Что ты о себе возомнил? Я не требую вернуть деньги, которые тебе платил в последние годы, но уж будь любезен не гавкать на хозяина. Из-за того, что ты довольно успешно баламутил недалекие умы и добился некоторых достижений в растлении неустойчивых душ, ты возомнил, чего доброго, что это ты сверг Тезея? Как по-твоему, сколько продержатся твои молодчики, если я брошу на них критских стрелков? И сколько соперников спят и видят, как бы в нынешней неразберихе прикончить тебя и залезть на трон?

- Ну ты уж, право, - сказал Менестей с вымученной ухмылкой. - Столько шума из-за девки и какой-то старой рукописи.

Нестор грустно цокнул языком, сожалеючи покачал головой и громко приказал:

- Всем - вон!

Его люди тенями скользнули к двери, увлекая за собой Менестея. Нестор вывел Ниду из угла, бережно привел в порядок ее одежду и гладил по голове, пока она не перестала всхлипывать.

- Все, девочка, - сказал Нестор. - Ну, обидел, ну, подонок, так наказали же его. Перед тобой верный друг, милая. Ну посуди сама, ты же умница. Питай я какие-то коварные замыслы по отношению к тебе и твоему Майону - отдал бы тебя этим молодчикам, а уж они...

- Но ты тоже со мной играешь, - сказала Нида. - Изображаешь добрячка, но "гарпии" остаются за дверью.

- Ох ты! - с досадой сказал Нестор. - К чему мне было бы тратить на тебя красноречие, если проще и быстрее загнать тебе иголки под ногти? Не отворачивайся и не принимай гордый вид, ты прекрасно знаешь, что не выдержишь. Ведь не выдержишь?

Нида опустила голову.