Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере

Белое движение, по убеждению многих современников и историков, обрекло себя на поражение тем, что не смогло заручиться массовой опорой. И эмигрантские, и советские исследователи, и даже некоторые сочувствующие белым современные авторы утверждали, что оно так и осталось, в первую очередь, уделом прежних имперских элит, патриотического офицерства и казачества. Однако, как будет показано в этой главе, простые жители Северной области не остались в стороне от белой борьбы, но принимали активное и часто добровольное участие в Гражданской войне на стороне белых. Они смещали большевистскую администрацию в уездах и деревнях, создавали добровольческие партизанские отряды, пополняли ряды мобилизованных белых полков и оказывали содействие белой власти и армии. Впрочем, их целью было не воссоединить страну или создать сильное национальное государство, а выжить в невероятно тяжелых условиях Гражданской войны и свести счеты в старых и новых конфликтах, расколовших северную деревню. Участие обычного населения в борьбе против большевиков укрепило белую власть на Севере. Оно также придало еще большую остроту и жестокость Гражданской войне, превратив ее из противоборства политических элит в действительно народную войну.

Чтобы понять мотивы и оценить масштабы участия обычного, в первую очередь сельского, населения в Гражданской войне на стороне белых армий, необходимо, во-первых, исследовать систему местной власти в Северной области. Во-вторых, важно проследить, что именно толкало жителей губернии к тому, чтобы примкнуть к белым армиям, и как это сказалось на характере Белого движения.

Локальные «контрреволюции» и местное управление Северной области

Белая власть пришла в Архангельскую губернию не медленной волной «контрреволюции», расползавшейся от Архангельска, а мгновенной серией локальных переворотов. Антибольшевистский переворот в Архангельске, совпавший с пиком крестьянских выступлений в связи с надвигавшимся голодом и красной мобилизацией, не встретил почти никакого противодействия в губернии. В августе 1918 г. в течение нескольких суток после смещения Архангельского исполкома большинство уездных центров и многие волости губернии поддержали белое правительство. Но местные «перевороты» происходили настолько быстро, что порой мало что отличало новые органы управления городом и деревней от прежних советов и комитетов.

«Контрреволюция», так же как и революция годом ранее, распространялась по уездам губернии посредством телеграфа. Сводки северного бюро печати показывали, что многие города и волости переходили на сторону белого правительства, едва получив телеграфные сообщения о перевороте и задолго до подхода первых союзных или русских офицерских отрядов. Так, уже к трем часам дня 3 августа 1918 г., или всего через сутки после смещения советской власти в Арангельске, Холмогоры сообщали: «Три члена уездного Исполкома… бежали; остальные сложили полномочия. Власть в Холмогорах перешла Временной комиссии по управлению городом и уездом… сорганизованы и вооружены крестьянские отряды Курейской, Ломоносовской и Кушевской волостей». Усть-Пинега телеграфировала: «Красноармейцы бегут, власть переходит к местному самоуправлению»[691]. На следующий день из Пинеги передавали: «Организован Комитет Общественной Безопасности в составе представителей от Городской думы, земства и общественных организаций… Местный уездный исполнительный комитет, убедившись в полном бессилии губернского исполнительного комитета, принужденного бежать в Шенкурск, и покоряясь единодушной воле местного населения, не желавшего подчиниться распоряжению советской власти о мобилизации против союзников и вообще враждебно настроенного к большевикам, извещает… о своем постановлении: сдать все дела в полном порядке органам Нового Правительства». Мезень рапортовала: «Советская власть свергнута. Организованы органы новой местной власти»[692].

В последующие дни подобные сообщения и приветствия в адрес Верховного управления продолжали приходить из других уездов и сел, во многих из которых новая власть установилась мирно и бескровно. Спонтанно организованные отряды самообороны арестовывали большевистских руководителей и помогали подходившим союзным и белым отрядам преследовать красноармейцев[693].