Провинциальное прованское преступление

— Уговорили. Двухместный номер вас устроит? Он маленький, но уютный. Если кто-то все-таки приедет, есть еще один. Как-нибудь разместим. Кстати, у нас вы можете позавтракать, заказать обед и ужин.

— Спасибо, мы уже позавтракали, а когда будем обедать, еще не знаем, — вежливо отказалась Степа.

— Я помогу отнести ваши вещи.

Анри не обманул — номер нам понравился, хотя и был тесноват. Двуспальная кровать, письменный стол, шкаф для одежды — все старинное, но в хорошем состоянии. Простыни белоснежные, полотенца пушистые, туалетные принадлежности, мыло и шампунь ароматные, как в лучших отелях, — и все это за вполне приемлемую цену.

Поставив сумку в шкаф, я спросила Степу:

— Ты очень устала? Если нет, то пойдем узнаем, куда поместили Веню? Скажем, что он наш парикмахер, приехал сюда по нашей протекции. А заодно еще раз поинтересуемся, как умерла мадам Матье. Думаю, если дать Анри хорошие чаевые, он не будет держать язык за зубами, тем более что теперь у него нет ни хозяина, ни хозяйки, — я вздохнула. — Смотри, как совпало! Матвеева и Матье. Я грешным делом подумала, что Ольгин муж, сократив фамилию жены, в ее честь назвал отель, а он, оказывается, сам Матье. Жак Матье, — с прононсом произнесла я. — Красиво звучит, по-французски.

— Вот ты сказала, что у Анри нет хозяев, а мать Ольги? Хорошо бы с ней поговорить, — предложила Степа. — Вот только… Ничего, что она нас не знает? Мы ведь представились подругами ее дочери.

— Она и не обязана помнить всех подруг своей дочери. Скажем, что Ольга обращалась в наше туристическое агентство. Впрочем, это не очень удачная мысль. Наверняка, Алина проболталась, что работает в турагентстве. Как бы негативное отношение окружающих к ней не перекинулось и на нас. Тогда мы вообще ничего не узнаем. Ладно, что-нибудь придумаем.

Задерживаться в номере мы не стали — спустились вниз. Портье опять вынырнул из-за стойки, но на этот раз с опозданием. Я успела услышать знакомый звук. Оказалось, Анри — любитель поиграть с компьютером в карты.

— Идете гулять? — поинтересовался он, смущенно улыбаясь.

— О да! В Арле есть, что посмотреть. Завтра вряд ли удастся посвятить время экскурсиям, — сказала Степа, изобразив на лице глубочайшую скорбь. — Скажите, Анри, а месье Куропаткин еще не выехал из гостиницы? Это наш парикмахер, мы рекомендовали ему остановиться именно здесь.

— Вы и его знаете?! С ним случилась беда. Он… он…. — запнулся Анри.

— Тоже умер?!!

— Нет, он живой, но не совсем здоров.

— Как вас понять?

— Вы, главное, не волнуйтесь. Видите ли, сумасшествие для этих мест — что-то вроде элитной болезни. Наши места всегда любили художники. Ван Гог написал в Арле свои лучшие картины. Кстати, обязательно посетите его музей. Здесь творил Поль Гоген, а так же другие художники, знаменитые и не очень. А художники, как вы знаете, это богема. Для остроты ощущений им нужен допинг. Кто-то пьет вино сверх меры, а кто-то предпочитает более крепкие напитки. Ван Гог, например, подорвал свое психическое здоровье абсентом.

— К чему вы клоните? Месье Куропаткин напился до чертиков?

Веня, конечно, может выпить, но пьет исключительно легкое сухое вино, еще может позволить себе бокал шампанского. За все годы нашего знакомства выпившим я его видела считанные разы, один или два.

Анри мелко затрусил головой:

— Тут всё одно к одному. Нам пришлось вызвать врачей, потому что мы боялись за него… и за остальных постояльцев. Знаете, он даже набросился на полицейского. Он кричал, что убьет себя, а потом всех, если полицейские увезут женщину, с которой он сюда приехал.

Определенно, речь шла об Алине.

— А почему ее должны были увезти полицейские? — сориентировавшись, спросила Степа.

— Так ведь это она убила мадам Матье, — насупился Анри.

— Убила?

— Последние три дня здесь творился такой кавардак, — пожаловался Анри. — Вообще-то у нас очень тихая гостиница. Как вы заметили, мы находимся не в самом центре, но тут все близко — городок ведь небольшой. И останавливаются у нас, вернее, останавливались в основном французы. Наш хозяин торговал элитным вином и этот дом переделал под гостиницу, чтобы его клиентам было, где остановиться. Самому же ему хватало небольших апартаментов на первом этаже. Второй этаж чаще пустовал — месье Жак жил очень скромно. А клиентов у него по всему миру, знаете, сколько было? Потом месье Жак женился на мадам Ольге. Хорошая женщина. Нам она нравилась: тихая, спокойная. Она попросила мать привезти. Месье Жак не возражал. Две русские женщины — это нормально, но после смерти месье Матье нам стало тесно от русских. Они стали приезжать сюда, моя жена Эмма не даст соврать, как к себе домой. Живут, всем пользуются и ни за что не платят. То тетя приедет, то дядя, то какой-то там брат матери. Подозреваю, что они вообще не были родственниками мадам Ольги, скорее, просто знакомыми мадам Ирины. Она их водила по дому, как по своему собственному, хотя сама здесь проживает на птичьих правах.