Проводник

Деревянная лестница жутко скрипела. Кирпичные стены были не отштукатурены, и дореволюционная кладка выглядела неожиданно модно, стильно гармонируя с черными крашеными ступенями. Дополняла картину огромная электрическая лампочка, которая, несмотря на свои невероятные размеры, очень скупо сеяла мелкий желтый песочек на пару-тройку ступенек и часть красной кирпичной стены.

«Надо будет сюда плакат Цоя повесить. Хотя нет, лучше — Вейтса. Будет круто смотреться, особенно в рамке», — снова по-хозяйски прикинул я, на этот раз с удовольствием отметив, что такая задача мне вполне по карману.

Бодро поднявшись на второй этаж, я оставил свою поклажу на полу и задумался. Сейчас я открою дверь, зайду внутрь и начну жить новой, совсем другой жизнью. Один. Сам себе хозяин. Сам за все в ответе. Совсем взрослый. С невероятными перспективами. А главное, назад дороги нет. Не этого ли я хотел все эти годы?

Ожидая новой порции сомнений, я прислушался к внутренним ощущениям, но почувствовал только прилив воодушевления. Пожав плечами, я открыл дверь квартиры и как-то уж слишком буднично, без фанфар, аплодисментов и оркестра, зашел внутрь, оказавшись в небольшом коридоре. Я его точно таким и запомнил: справа вешалка, на которой все еще висел старый теткин плащ, наверняка сохранивший ее запах, чуть дальше — потертое деревянное трюмо с кучей отпечатков ее пальцев. Слева — массивный шкаф, в котором всё еще лежали какие-то ее вещи, а на полу — полосатый разноцветный половик. Точь-в-точь как у нас, только со следами ее последних шагов. Сняв свои старые берцы, я прошел внутрь.

Сразу же за шкафом располагалась единственная комната — небольшое оклеенное светлыми обоями помещение. Комната была заставлена старой советской мебелью. Металлическая кровать на пружинах, деревянная прикроватная тумбочка, кресло с деревянными подлокотниками, торшер с желтым абажуром, небольшой книжный шкаф, буквально заваленный книгами, и шифоньер. Все, что нужно для спальни.

Чуть дальше, слева по коридору была кухня. Но с кухней это помещение роднили разве что газовая плита, раковина и небольшой кухонный гарнитур, выставленные в ряд вдоль ближайшей стены. Ну и ещё, может быть, круглый столик с парой стульев у окна. Этот стандартный для кухонной комнаты набор, сбился в углу и был явно недоволен оккупировавшей оставшуюся часть помещения мебелью, никакого отношения к приему пищи не имеющей.

Возглавлял этих захватчиков огромный камин, вальяжно раскинувшийся за углом с явным намерением рассказать какую-то уютную историю паре старых кресел с деревянными подлокотниками. Массивный диван — главный антагонист демонстративно отвернулся от камина, привлекая внимание невысокой стенки, приобретенной, похоже, совсем недавно в Икее. А та бесстыдно выставила напоказ довольно сносный телевизор и великолепную, хотя и не новую акустическую систему с подключенным к ней проигрывателем.

Это явно было место для тусовок. Или станет им. Это уж непременно. Да, кухня — просто мечта! Именно здесь мы отвисали с теткой перед армейкой. А вон и те самые пластинки!

А в нижнем ящике стенки, наверняка, стоит пара пузырей с выпивкой!

Подойдя к небольшому шкафчику, я с некоторым сомнением открыл дверцу и с удовольствием обнаружил там батарею бутылок самого разного разлива. Тут тебе и магазинное спиртное, и самогон. И отечественное, и буржуйское. И вино, и кое-что покрепче. Похоже, я оседлал удачу!

Взяв первую попавшуюся бутылку, я с удовольствием открутил крышку и отхлебнул изрядную часть. Я не сильно разбирался в крепком алкоголе. Специализировался на водке и самогоне. Хорошо, что этикетка подсказала. Бурбон: «Тетка, ты — супер! Отпусти, Господи, грехи твои вольные и невольные…»

Ну а дальше… А дальше я стал потихоньку вживаться в роль хозяина. Первым делом открыл окно, чтобы проветрить квартиру. Знаете, стоял такой не очень приятный душок… Сырость. А еще было мрачновато. Поэтому я включил проигрыватель. Хотелось чего-то динамичного. Порывшись в пластинках, я долго выбирал между Лед Зепеллин, Дорз и Дэвидом Боуи. В конце концов, поставил Тома Вейтса. В память о тетке.

Помянув Шуру, я тщательно осмотрел кухню. И обалдел. Шестнадцать человек на сундук мертвеца! Провизии тут хватило бы на пару-тройку месяцев. Минимум. Шестнадцать человек протянули бы тут неделю. Не меньше! Тетка как будто к войне готовилась. И крупы всякие, и макароны, и тушенка, и консервы рыбные, и молоко в тетрапаках. Соль, сахар, приправы, чай, кофе. Все это было аккуратно распихано по шкафам кухонного гарнитура, что-то лежало в диване. Обычно в диванах лежит всякая дрянь, наподобие обрезков обоев или старых подушек, а тут пространство использовано с умом — под консервы и крупы. И зачем я эти пельмени покупал? Ну зато на еду тратиться больше не придется. Если только на хлеб. То-то матушка про макароны мне перед отъездом говорила. Они ведь в кухонном гарнитуре лежали, а в диване она посмотреть не догадалась! А то б не дала мне ни сала, ни колбасы!