Проводник

– Ну что ж, начнем! Во имя Святого Владимира. Итак согласно процедуре, должен я вначале спросить у наблюдающего, – тут он вновь повернулся ко мне. – Согласны ли вы дать интересующие нас показания, во избежание мук и насилия над этим созданием Божим?

– Да, – прохрипел я.

Карандаши заскрипели грифелями по грубой бурой бумаге.

– Задаю первый вопрос согласно протоколу: Из какой Страны Упадка прибыли вы в нашу страну?

На мгновение я задумался. Сказать правду? Глупо. Соврать? Но нельзя же отдать Татьяну на растерзание этим уродам.

– Из Англии, – наобум брякнул я.

– Такой страны не существует, – монотонным голосом продолжал палач. – Согласно протоколу утверждаю: ответ не был получен.

Тем временем второй палач склонился над Татьяной. Неожиданно ее тело выгнулось, лицо скривилось и с губ сорвался нечеловеческий крик. Шагнув назад инквизитор в колпаке продемонстрировал всем какой-то сверкающий инструмент самого зловещего вида в котором был зажат кровавый кусок чего-то… В первый момент я не понял что это, потом до меня дошло – ноготь. Они вырывали ей ногти!

– Согласно процедуре удаление проведено, – доложил палач.

– Повторяю вопрос… – продолжал тот, что у изголовья.

– Великобритания…

– Такой страны не существует…

Еще один крик, еще один ноготь.

– Повторяю вопрос…

– США…

– Такой страны не существует…

Интересно откуда мне знать, какие Страны Упадка существуют в этом мире? И тогда я решил действовать по-другому. Я замолчал, попытался отключиться от всего внешнего, я сосредоточился на своих путах. Если я освобожусь, то скорее смогу помочь Татьяне, чем играя с инквизиторами в угадалки.

– Повторяю вопрос…

Однако задача вставшая передо мною оказалась чуть сложнее, чем я решил вначале. Нужно было не просто снять путы, а одновременно вернуть силы в перетянутые руки и ноги. Мне ведь нужно было уложить четверых здоровенных лбов, и желательно было сделать это как можно быстрее, пока не подняли тревогу. Значит нужно не просто произнести два заклятия, а сплести воедино, так чтобы они подействовали одновременно.

Неожиданно я осознал, что крики прекратились, а инквизитор, ведущий допрос, вновь уселся передо мной.

– Вы упорно отказываетесь сотрудничать с нами, – вкрадчиво говорил он. – Вы упрямитесь, а вашей подруге очень больно. Вы же не хотите ей помочь? Согласились бы, и ее спокойно препроводили бы на тот свет, сделав безболезненную инъекцию. А так… Вот сейчас она лишилась всех ногтей. Знаете как это больно, когда у вас вырывают ногти? А вы все упрямитесь… – он говорил и говорил, а я пытался не слышать его. Правильно составленное заклятие – вот все, что было мне сейчас нужно. – Сейчас мой ассистент приведет ее в себя и мы возьмемся за зубы. Вы же бывали у дантиста? Даже под наркозом вырывать зубы очень-очень больно. А без наркоза?.. Сейчас мы продолжим.

Единственное, чего я желал в тот момент, так это, чтобы он как можно скорее закончил болтовню. Не смотря на то, что заклятия должны были подействовать молниеносно, я хотел иметь в запасе секунду-другую. К тому же, хорошо понимая свое состояние, я считал, что мог ошибиться в формуле.

Но вот, наконец, палач вернулся на свое место в изголовье. Два его помощника замерли, держа наготове карандаши и блокноты… И тогда я скороговоркой начал повторять заклятие. Все, как учил Тогот.

Ремни на руках и ногах лопнули одновременно, словно кто хлестнул бичом по воздуху. Я прыгнул вперед. Несмотря на заклятие, конечности еще плохо повиновались. Вместо того, чтобы нанести серию красивых ударов, я повалил на пол трех инквизиторов и рухнул на них сверху. Не сгибающимися пальцами я попытался нанести одному из них удар в болевую точку, но промахнулся. Какое время мы барахтались на полу. Моим противникам мешали их балахоны, а колпак «палача» сбился на бок, так что он ничего не видя, лупил пудовыми кулаками по воздуху. Наконец мне удалось совладать с ними. Три бесчувственных тела на полу.

Пошатываясь, я поднялся на ноги, бормоча укрепляющее заклятие. Надолго его не хватило бы, но, по крайней мере, я смог бы хоть как-то продержаться. Оглядевшись, я с удивлением обнаружил, что второго палача нигде нет. Он исчез. А из груди Татьяны торчала рукоять ножа. В ужасе я шагнул вперед. Девушка была еще жива, я видел, как тяжело приподнимается ее грудь, и при каждом таком движении кровь толчками выплескивалась из раны по кровотокам, заливая алой краской изуродованное тело.

– Ничего, – пробормотал я, наклонившись к ее уху. – Держись, главное, держись, не умирай. Орти тебя починит.

Только бы она не умерла! Я осторожно приподнял ее тело. Ноша оказалась слишком тяжелой для меня. Что же делать? Я должен был бежать, должен был взять ее с собой, унести, спрятать в надежное место, но я был слишком слаб. Осторожно я уложил ее обратно на ложе.

Неожиданно двери распахнулись.