Проводник

– Дилан! – прокричал Тристан, и она услышала, как он побежал, почувствовала, как пальцы коснулись ее спины, когда он за ней потянулся, но был слишком медлительным. Она уже выбежала за дверь.

Она не знала, куда бежать и где находится душа этой девочки, поэтому решила бежать по прямой от дома безопасности. За ее спиной раздавались тяжелые шаги, Тристан догонял ее. Он до сих пор выкрикивал ее имя, в голосе смешались паника и злость. Спустя секунду все звуки перекрыли рычание и шипение. Воздух стал густым от движений, и Дилан почувствовала себя так, будто окунулась в ледяную воду. По рукам побежали мурашки. Но она продолжала бежать. Если демоны устремились за ней, значит, все сработало.

Вдруг из ниоткуда что-то ее схватило, зажало в клещи, но эта хватка была крепче и теплее, чем то, что она ранее чувствовала от призраков. Дилан поняла, что это, за секунду до того, как Тристан яростно прокричал ей в ухо.

– Какого черта ты творишь, Дилан?

Она проигнорировала его и начала бороться, когда он попытался потянуть ее назад. Ее глаза бессмысленно смотрели в темноту.

– Они все еще там? Ты их видишь?

– Дилан! – Тристан был слишком сильным. Он постепенно вел ее назад, пока она продолжала с ним бороться. – Дилан, прекрати!

Было сложно отличить, где призраки, а где Тристан, но Дилан казалось, будто ее атаковали со всех сторон. Лицо жалило, с головы выдирали клоки волос, и она не могла дышать, ведь руки Тристана крепко обхватывали ее за талию.

Она споткнулась о ногу Тристана и почувствовала, что падает на землю. Призраки довольно загоготали, и Дилан впервые осознала, что делала, чем рисковала.

Своей жизнью. Тем временем, что у них было с Тристаном.

Сколько она находилась на улице? Минуту? Может, на несколько секунд дольше? Этого бы хватило. Она позволила Тристану дотянуть ее до дома безопасности и камина с огнем.

Тристан во второй раз захлопнул дверь. Прислонился к ней всем своим весом, с трудом дыша и пытаясь подавить панику, из-за которой пульс вышел из-под контроля. Дилан остановилась посреди комнаты, и он ощутил на себе ее взгляд. Он смотрел вперед, пытаясь подавить гнев.

– Они добрались? – тихо спросила она.

– Что?

Он развернулся и сердито уставился на нее.

– Ребенок и ее проводник. Они добрались? Я думала… Я думала, если отвлеку…

Тристан оторопело смотрел на нее.

– Так вот что ты делала? Жертвовала собой ради незнакомки? – Его голос стал пронзительным. – Дилан!

Казалось, слова покинули его, и он замолчал.

– Они добрались? – повторила она, в ее голосе послышался мягкий упрек.

– Да, – прошипел он сквозь стиснутые зубы.

Губы Дилан растянулись в робкой улыбке. Это еще больше вывело Тристана из себя. Их выживание будет для нее доказательством, что она все сделала верно. Он заскрежетал зубами.

– Никогда больше такого не делай! – приказал он. – Ты понимаешь, что тебя чуть не схватили?

Дилан в раскаянии повесила голову.

– Извини, – прошептала она и задрожала, больше опасаясь его злости, чем прекращения своего существования. – Я должна была что-то сделать. Не могла позволить, чтобы забрали кого-то еще.

Ее глаза заволокло слезами, но потом она увидела, как смягчилось выражение его лица.

29

Дилан показалось, что злость Тристана начала сходить на нет. Он сидел в доме на одном из стульев с твердой спинкой, скрестив руки на груди и устремив взгляд на огонь. Одна-две попытки завести разговор закончились прежде, чем начались, и она отошла к узкой неудобной кровати. Легла на бок, подложив руку под голову в качестве подушки, и уставилась на его силуэт.

Она не жалела. Некоторая часть вины, давившая на нее после смерти бедной женщины, поднялась с плеч. Она знала, что никогда не сможет вернуть эту душу, но ее присутствие здесь привело к чему-то хорошему. И ей самой не навредили, ее не забрали. Так что Тристану нечего злиться, подумала она.

Но Тристан не злился. Вглядываясь в окошко камина, он не ощущал ярости, лишь холодный свинец сомнения и неуверенности. Он волновался. Они были на полпути к поезду, уже преодолели большую часть опасных препятствий, и этого было недостаточно, чтобы убедить Дилан остановиться, вернуться в безопасность ее новой жизни за чертой. Он задавался вопросом, почему не спорил с ней, почему позволяет тащить себя дальше и дальше от того места, где она должна находиться. Ответ очевиден, и это сердило его еще больше.

Он хотел, чтобы она была права.

Слабость, вот что это было. Он был слабым, сдавался ей, позволил себе надеяться, что в конце путешествия они смогут быть вместе. Слабость. И сегодня она чуть ее не убила. Но, оглядываясь назад, принимая во внимание то, как она на него смотрела, с широко раскрытыми глазами, он понимал, что не мог сказать ей «нет». Взять все под свой контроль и заставить ее следовать за ним – он знал, что может это сделать. Поступал так и прежде, в первые дни.

Он может, но не сделает этого.

Тристан вздохнул и поднялся, отодвинув стул ногой.

– Здесь есть место для второго? – спросил он, подойдя к ней и показывая на шаткую кровать.