«Представляться перед смертью — это местная традиция, что ли?» — мельком подумал Игнат.
Пока альтиец говорил, за его спиной началось движение. Словно из тьмы соткался высокий силуэт. Под синим светом от клинка показалась пугающая сегмечатая броня из кости.
Лязгнула пробитая насквозь броня. Рот альтийца открылся, грозя исторгнуть крик о помощи, но был зажат крупной когтистой дланью. Пастырь легко подхватил ослабевшее тело. Аккуратно, будто даже заботливо, он усадил погибшего защитника, привалив его спиной к стене здания.
— Ты долго, — произнес он своим сухим голосом.
— Помогал нашим, — пожал плечами Игнат.
За спиной Пастыря наметилось движение. Медленно под тусклый свет лежащего на земле клинка из переулка вышли люди… нет, альтийцы. Перепутать их из-за оттенка кожи было невозможно.
— Это кто? — спросил Игнат.
На него смотрели настороженно, но без агрессии. Разглядывая их в ответ, Игнат отметил, что броня незнакомцев отличается от привычной брони аборигенов. Она выглядела чересчур архаичной и, кажется, даже аляповатой.
— Союзники, — ответил Пастырь. — Рабы с гладиаторской арены. Не беспокойся, они готовы сражаться насмерть.
Ответ многое объяснял. Кто готов переметнуться на сторону вторженцев из другого мира? Только те, кто питал глубокую обиду и ненависть к текущему мироустройству.
«Не зря у него такое прозвище, — Игнат невольно испытал восхищение. — Этот везде найдет свою Паству».
— Теперь надо торопиться, — произнес Пастырь. — Следуй за мной.
Ксенос и аборигены скрылись в незаметном проеме в стене. Не теряя времени, Игнат нырнул следом. Оказавшись в грязном старом здании, он протиснулся через узкий коридор, чтобы спуститься в подвал. Здесь было попросторнее. Группа воинов сразу перешла на бег.
Двигались совсем немного — буквально с десяток минут, когда впереди возникло препятствие. Коридор перегораживала стена, в центре которой был нанесен затейливый символ, похожий на иероглиф. Через взор Игнат увидел, что символ напитан энергией.
Разумеется, для Пастыря это все было на один зуб. Взмахнув когтистой лапой, он рассек символ. Полыхнув напоследок, тот утратил защитные свойства. Затем ксенос применил какой-то навык, от которого стена разлетелась на мелкие куски. Взглядам Игната и остальных открылась тьма широкого зала.
«Дальше ничего не делай без моего указа, — обернулся к нему Пастырь. — Мы в храме бога…»
Глава 25
Тьма вокруг казалась намного более густой, чем обычно. Вязкая тишина прятала в своих недрах угрозу. Игнат ощутил дискомфорт и желание повернуть обратно. Возможно, так подействовали слова Пастыря, а может быть и нет.
Это была первая встреча Игната с религией, на вершине которой стоял реальный Бог. Никакого опыта за спиной не имелось. Оставалось только быть максимально внимательным и «мотать на ус».
Хаосит осмотрелся. Темнота не помешала ему рассмотреть просторный подземный зал. У стен стояло какое-то барахло, покрытое толстым слоем пыли. Кажется, это были подсобные помещения для хранения ненужного скарба. Его предположения подтвердил Пастырь.
Игнат перевел внимание на альтийцев. В темноте иной цвет кожи, густо покрытой шрамами, был незаметен. Не считая его, хмурые, сосредоточенные люди ничем не отличались от землян. Применив идентификацию, хаосит обнаружил двадцатые уровни. Кроме того, все являлись воинами ближнего боя.
Пока он изучал неожиданное подкрепление, группа осторожно миновала зал и вошла в широкий коридор. Осматривая украшенные мозаикой стены, Игнат думал, что совсем ничего не знает о местном божестве. Он как-то не видел смысла расспрашивать об этом аборигенов. Едва ли они имели какую-то действительно важную информацию.
«В любом случае, сейчас все увижу сам», — невесело подумал он.
Пройдя совсем недалеко, группа вышла к винтовой лестнице. Приступив к подъему, идущий впереди Пастырь замедлился. В его движениях начала сквозить явная осторожность. Это сразу же подметили и остальные, начав двигаться тише.
Ступая по пологим, стертым от времени ступенькам, Игнат осторожно прислушивался. Очень скоро он понял, что ему не показалось — откуда-то впереди начали слышаться звуки. Множество людей пели, растягивая гласные, что придавало молитве заунывность. В этот момент Пастырь, наконец, решил дать Игнату немного информации.