Проводник. Когда мертвые молчат (СИ)

— Не думаю, что императорские службы допустят распространения этой идеи в массах. — Отец знал, что говорил, в последние годы он поднаторел в политике, планировал занять пост в городском совете, так что с его мнением стоит считаться. — И все же впредь постарайтесь не делать подобных необоснованных выпадов.

Хотя я понимал Ферт, но и отец в своем праве. Если каждого известного человека будут мешать с подобного рода делами, то о какой репутации идёт речь? И это касается не только политической карьеры отца, но и репутации компании.

Комиссар молча проглотила слова лорда Ворна, и мы стали собираться.

— Я могу идти? — уточнил все же.

— Да, Аарон, ещё раз извини, что так получилось, — немного устало проговорила женщина. — Я тебе вышлю кое-какие данные, если ты все ещё согласен дальше работать с полицией.

— Присылай, — я не собирался дальше прессовать Ферт, и отступать тоже, — о вчерашнем разговоре помню, но пока не могу ничего сказать, позже.

— Твои вещи у дежурного.

— Спасибо.

Я собирался поймать Лиа, но она быстро вышла и скрылась в коридорах управления. Зато меня поймала мать, так что от семейного ужина не отвертеться.

Семейный совет держал отец, напомнил всем, что род Ворн переживал разные времена и гораздо более страшные, так что это всего лишь мелкое недоразумение. Но его очень насторожило общее положение дел. О заказе от научного совета он ничего не знал, за что Мина получила строгий выговор, что она конечно глава компании, но пока ещё дочь и отец старший в роду. Сестрица возражать не стала, видимо посчитала, что заслужила.

— Теперь ты, — отец невоспитанно ткнул в меня пальцем. Мы как раз закончили ужин в одном из небольших ресторанов, обслуживающих высокопоставленных господ. — Что ты так вцепился в это дело? Ведь уже пострадал сам, теперь и на репутацию кинули тень, думаю, что и имперская канцелярия насторожилась. Хоть и указом императора утверждены эти тваревы исследования.

— Да я даже не знаю с чего начать, — немного игриво ответил, хотя понимал, что отец серьёзен, как никогда. — Во-первых, мне интересно. Понимаешь, я даром то, не сказать, чтобы часто пользовался, по обязательной необходимости разве только. Но и это истощало. У меня сильный дар, поэтому услышать кого-то для меня никогда не было проблемой. А тут тишина. Это странно, это настораживает. — Игривость сошла с меня, как и не было. — А уж когда заподозрил ритуал, то и вовсе стало странно: зачем он, для чего, что пытаются сделать? А после ты просветил меня насчёт экспериментов наших предков. И нет, — махнул рукой, предупреждая возрождения родителей, — я не помешался на возможности избавиться от дара. Появилась ли надежда? Да! Но цену я понимаю и вижу собственными глазами. Но в то же время, это расследование показало мне, что есть способы. Твари темных времён, да даже исследования Мины, — я взъерошил волосы, — даже они уже являются доказательством, что крошечный шанс есть. И я буду не я, если не пойму зачем столько жертв — только ли для себя или есть некий высший смысл во всем этом? Очень надеюсь, что есть, потому что мир и так не очень добр.

Выдохшись, откинулся на спинку стула. Все молчали. Родители переглянулись, отец кивнул и произнес:

— Хорошо, пусть будет так. Но будь осторожен, Аарон, не разочаруйся.

— Трудно разочароваться сильнее, чем уже есть.

А дома меня ждала информация от Ферт. Развернув на информационном листке все данные, что она прислала, я снова просматривал запись с места преступления. Неизвестная мне пожилая пара точно так же, как и в предыдущих преступлениях тихо поится в своей супружеской постели. Мужчина и женщина, семья Отолен. Единственный сын погиб несколько лет назад. Одинокая старость, родные далеко, да и практически нет тех родных, исходя из данных комиссара.

В остальном все, как обычно, за исключением того, что на месте ритуала в муляжной сборке на зачарованной проволоке были найдены следы моей крови, о чем писал подробный отчет один из криминалистов.