Проводник (СИ)

— Нет. Образы недоступны. Перед глазами словно какая-то белая завеса, туман.

— Жаль. А я так хотел узнать о себе хоть что-то. Собственно, за этим я сюда и пришел в тайной надежде. И ещё я должен перед вами повиниться. Поначалу думал о вас плохо. Ну, думаю, наверно обычная шарлатанка, каких полно. Послушаю про дальнюю дорогу, посмеюсь немного и уйду. Вот и посмеялся, — смущённо улыбнулся Макс. — Простите ещё раз.

— Пустое, — махнула рукой мадам Флёро. — Будто бы я и сама не видела скепсис в ваших глазах. Признаться, поначалу это меня немного задело. А уж потом, когда карты показали ваши сущности, грех было бы просто так отпускать столь загадочного посетителя. Так и пришлось смотреть вас по старинке, — тяжело вздохнула, — а я так не люблю, очень выматывает.

— Да, редкий дар. Лет через сто вам бы вообще цены не было.

Гадалка усмехнулась.

— Да я и сейчас не особенно бедствую. Люди приходят разные, и благодарность тоже разная.

— Кстати, — спохватился Макс. — Сколько я вам должен?

Мадам Флёро на миг задумалась.

— Что ж. Пожалуй, не возьму с вас ни франка. Я и так уже сама получила больше, чем отдала. Ответьте лишь на один вопрос. Что будет дальше с моей родной Францией? Чувствую впереди что-то тяжёлое, тёмное. Тысячи голосов кричат во тьме. Скажите, это война?

— Эх, как бы вам это сказать, — замялся Макс. — Не подумайте, что я что-то скрываю, просто я мало что помню. В общем, войн будет много, и Франция в них тоже будет участвовать.

— И много людей погибнет?

— Много, со всех сторон. Извините, всех деталей не помню. Могу только сказать, что всё это будет ещё нескоро. В следующем веке. В начале и в середине. И вторая война будет намного кровопролитней. Так или иначе, воевать будет весь мир. Правда, спешу вас успокоить, дальше лет на пятьдесят установится относительное затишье. Не считая мелких конфликтов, войны по большей части будут торговые. Вот, пожалуй, и всё, — Макс виновато развёл руками, — увы. Наверно вы ожидали большего.

Мадам Флёро устало вздохнула.

— Что ж, понимаю, что рассказать всего вы мне не можете, но хватит и этого. Главное для себя я уже узнала. Будем считать, мы помогли друг другу. Теперь-то я хотя бы поняла, что это были за голоса.

— Сочувствую вам. Тяжёлая ноша этот ваш дар.

Гадалка грустно усмехнулась.

— Не поверите, но за всё это время вы оказались первый человек, который проявил сочувствие. Остальные или боятся, или втайне завидуют. Шепчутся за спиной. Считают лёгким заработком. А попробовали бы сами, когда тени приходят, и шепчут, и шепчут во тьме, — яростно стиснула виски. — Вот. Опять началось. Извините. Не могу больше. Мне надо побыть одной… Прощайте, загадочный странник, — откинулась на стуле и закрыла глаза, скривившись в гримасе боли. — Ночь близится. Они пришли…

Попытавшись сказать что-то ободряющее, Макс опомнился и бочком вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь.

— Не стоит, — шепнул поднявшейся с явными намерениями войти ассистентке. — У неё… Кхм… Видения. Она попросила дать ей немного побыть одной.

— Благодарю вас, мьсе, — женщина покорно опустилась в кресло. — У неё это часто бывает. — Особенно к ночи…

Глава 12

Едва не врезавшись в колонну портика у входа, Макс мысленно проклял все архитектурные стили, включая барокко и классицизм.

Ну что за люди, нормальную дверь построить не могут! Тут и дел-то всего, металлический козырёк над входом, и всё. Нет ведь, нагородили аж четыре колонны, и каждая почти метр обхватом. Старались. Наверно чтоб не упало наверняка. О практичности надо думать, а не о рюшечках и херувимчиках! Архитекторы хреновы!

Сердито поправив массивные роговые очки, собрался с духом и дёрнул шнурок звонка. Вообще-то, положа руку на сердце, зря сорвался на архитекторов. Сам такую маскировку придумал. Накладные борода и усы могли отклеиться в самый ответственный момент. А тут всё естественно. Молодой, стеснённый в средствах учёный. Потому и очки минус сто диоптрий, ни видно почти ни черта. Свои, изящные в тонкой модной оправе пришлось оставить в гостинице и скрепя сердце купить это массивное убожество а ля миссис Уксус. Стёкла кабы не пулепробиваемые, старались. А тяжёлые, шею сломать можно. Но придётся немного потерпеть. Натурализм, ничего не попишешь.

Дюжий охранник приоткрыл дверь и цепко оглядел с головы до ног. Свирепый взгляд немного смягчился. Шмыгнув перебитым боксёрским носом, натужно прогундел:

— Вы к мсье Бюэлю?

— Да, мсье, — кротко кивнул Макс. — Хочу ему кое-что предложить.

Охранник посторонился.

— Проходите.

Макс ссутулился и неуклюже прошмыгнул в дверь. Остановился у лестницы и снял очки, неспешно протирая линзы.

Обстановка соответствовала предварительному плану. Широкое фойе, лестница наверх, коридоры налево и направо. Который влево, как раз к подземному ходу. Интересно, что там. Вроде бы пахнет кухней.

Близоруко шурясь, побрел на запах.

— Эй, ты куда это? — грозно рявкнул охранник.

Макс остановился в дверном проёме. Подмигнув ошарашенной кухарке, замеревшей над корзиной дров, обернулся и невинно пожал плечами.

— К мсье Бюэлю.