Мира знала, что ее слова звучали странно, но они были от чистого сердца, и Александр был из тех, кто способен понять это и оценить.
— Давай увидимся завтра, я обо всем тебе расскажу, — предложила Мира. — Я зайду к тебе около семи. Ладно?
— Как скажешь…
Александр хотел сказать еще что‑то, но Мира не дала ему договорить, ясно дав понять, что разговор закончен:
— Прости, что разбудила. Я сейчас тоже лягу спать. Увидимся.
— Сладких снов, Мира.
Глава 10.Последняя капля
Капнув пипеткой жидкость мутно — желтого цвета на предметное стекло и прикрыв его сверху покровным, профессор Сукровцев заглянул в объектив микроскопа. Настроив резкость, он внимательно оглядел все поле зрения. Удовлетворенный увиденным, он обратился к молодому аспиранту:
— Антон, вымой предметное и покровное стекла и положи их сушиться.
В то время как молодой человек принялся исполнять указание, профессор добавил к содержимому пробирки один из реактивов, стоящих на полках лабораторного шкафа, после чего жидкость стала прозрачной, и вновь обратился к младшему коллеге:
— Пусть отстоится десять минут, потом процедишь через бумажный фильтр.
С подозрением посмотрев на и без того прозрачный раствор, Антон, тем не менее, согласно кивнул.
Сукровцев тем временем принялся беспокойно мерить шагами лабораторию. День клонился к вечеру, и в медицинской академии было тихо и пустынно. Впрочем, в отдаленной лаборатории, затерянной среди хранилищ с реактивами, и без того никогда не было шумно.
— Все готово, — Антон протянул пробирку своему научному руководителю.
— Отбери два миллилитра и добавь индикатор.
Выполнив менее чем за минуту сказанное, Антон подавил грустный вздох, увидев, что содержимое пробирки приобрело ярко — розовый оттенок.
— Щелочная среда, Игорь Николаевич, — отметил аспирант, наблюдая выражение ужаса, появившееся на лице пожилого профессора.
— Какой индикатор ты добавил? — спросил профессор изменившимся голосом.
— Фенолфталеин.
Для любого, кто хоть немного разбирается в химии, ответ был совершенно очевиден: ни один другой индикатор не дал бы такого оттенка. Но профессор Сукровцев, чьи многомесячные исследования, как теперь стало ясно, пошли прахом, отказывался смотреть правде в глаза.
— Отбери еще столько же и добавь универсального индикатора.
— В этом нет необходимости, Игорь Николаевич, — устало проговорил Антон. — Среда сильнощелочная. Если ввести реактив в кровь, последствия будут однозначно губительными для организма.
— Сделай, как я сказал, — произнес Сукровцев. — Мне надо знать уровень рН наверняка.
Это было сказано негромким голосом, но в нем звучало такое отчаяние, что Антону стало жаль старого профессора.
Опустив в пробирку индикаторную бумагу, он сверил оттенок со шкалой.
— Уровень рН тринадцать. Щелочность слишком большая. Если вещество попадет на кожу, то вызовет химический ожог, а что произойдет, если ввести внутривенно… об этом вообще лучше не думать.
— Но почему? Почему реакция дает щелочную среду? Этого не должно быть! Я же достиг своей цели, создал вакцину, которая действительно работает, заставляя клетки делиться со скоростью, во много раз превышающей естественную.
— Но к сожалению, применение ее совершенно невозможно, — грустно заметил Антон. — Система слишком неустойчива, чтобы регулировать кислотность с помощью буферных солей.
— Мы где‑то ошиблись, Антон! Понимаешь? Ошиблись! Я все просчитал: последняя реакция должна давать слабокислую среду, мало отличающуюся от кислотности крови. А без этой реакции вакцина нестойка — распадется через пару минут!
— Значит, идет какая‑то другая реакция, — предположил молодой человек. По правде говоря, он был нисколько не удивлен результатом эксперимента.
— Или к основной реакции добавилась побочная. Судя по тому, что желаемый результат все же был достигнут, так оно и произошло. Теперь дело за малым: исключить эту самую побочную реакцию.
Антон тяжело вздохнул: в последнее время он слишком часто слышал от своего научного руководителя это выражение: «дело за малым», и всякий раз это самое малое выливалось в гораздо большее, нежели можно было предположить заранее.
— В этом случае придется еще раз провести весь ряд реакций, — резонно заметил молодой человек.
— Мы это сделаем! — с жаром воскликнул Сукровцев. — Обязательно сделаем! По проторенной тропе идти всегда легче.
— Да, но на это потребуется новый комплект реактивов. Но… вы ведь сами помните, что сказал ректор… относительно финансирования ваших опытов.
Профессор поморщился. В его успех уже давно никто не верил, и сегодня он в очередной раз упустил шанс утереть нос насмешникам.
— Ладно, пока остановимся на достигнутом, — с тяжким вздохом заключил он.
— Я принесу вам завтра черновой вариант моей диссертации, — заметил Антон, надеясь направить мысли профессора в нужное для него русло. — Я хотел бы проконсультироваться с вами.
— Конечно же, приноси, — отозвался Игорь Николаевич. — Жаль только, что ты не воспользовался моим советом и не взял ту тему, которую предложил я.