Проводы на тот свет

- Я тебя, дурочку, пожалел. Почему не предупредила, что ещё девушка? Надо же, двадцать лет, а в девственниЦах ходила... непорочная. Такое нынче не часто встретишь...

Алексей вроде бы отчитывал Ольгу, но всматривался в неё с самому себе непонятной нежностью.

- А я и сама... не знала, - сказала Ольга смущенно.

- Как так?

- Мне стыдно, но я тебе всю объясню. Дай мне какую-нибудь свою рубашку, накину на себя, не сидеть же за столом голышом.

- Совсем недавно, между прочим, бывшая барышня именно так и сидела, съязвил Алексей, но послушно вскочил с дивана и принес ей сорочку. Ольга в ней утонула, почему-то обрадовалась этому, и объяснила:

- Это было "до". А теперь я стала дамой. И мне не надо тебя соблазнять - ты принадлежишь мне.

- Ну вот, началось... Может, побежим в ЗАГС?

- Обойдемся, - серьезно ответила Ольга. - У тебя есть листок бумаги? Конечно есть, я чокнутая, ведь ты же журналист. Дай бумагу и ручку...

Она написала на листке: "Я тебя люблю". И размашисто расписалась.

- Ты Алешенька, ничего не пиши. Не надо лгать, ты меня ещё не любишь... Просто распишись под моей подписью, что прочитал и знаешь...

Она смотрела на него с надеждой: вдруг произнесет и напишет заветное словечко? Алексей молча расписался, спросил: "Контракт на любовь?"

И сказал совсем не то, что она ждала:

- Оленька, это тебе кажется, что ты меня любишь... Конечно, в жизни бывает все, в том числе и пламенная любовь за одну ночь... Но вероятнее иное: я тебя раскрепостил, сорвал с тебя оковы чего-то давнего и пугавшего тебя. И вот имеем юную барышню в свободном полете...

- Ты циник, Алексей, - с негодование воскликнула Ольга.

- Конечно, есть во мне и это, но в меру, как у каждого нормального мужика. И в придачу есть ещё кое-какой опыт. Нет, нет, не спрашивай, сколько у меня было, кто и как... Не люблю этого. Просто предлагаю: когда ты с человеком, который тебя очень понравится, ляжешь в постель, ты мне ничего не объясняй, просто на моих глазах разорви этот листок... Я не обижусь, пойму. И останутся между нами только деловые отношения.

Алексей все это говорил спокойно, рассудительно, ибо понимал, что девочка-пташка все равно выберется на волю из своей золоченой клетки, из той жизни, которую построил ей отец, из дома, похоронной фирмы "Харон" от него - старомодного, цепкого, который свое, в том числе и любимую доченьку, никому не отдавал. Пройдет по Москве слух. что юная, очаровательная миллионерша осталась без надзора, и найдется много энергичных молодцов, которые возжелают покорить её. И не устоит наша Оленька, пустится во все тяжкие...

- Алеша, я тебе обещаю...

- Никаких обещаний!

- Тогда я должна тебе рассказать, как получилось, что я... ну, ты понимаешь...

- Не надо, Оленька. Это твоя жизнь, твои подробности.

- Нет, я должна... Хочу рассказать все своему первому мужчине. Понимаешь, мне было десять лет, когда один мальчишка из нашего класса заманил к себе на квартиру. Его родители уехали на дачу... Он повалил меня на ковер и стал стаскивать трусики. Я испугалась и закричала. Он больно ударил меня и сказал, что поколотит, если я не подчинюсь. В общем, он лег на меня, а мне было очень стыдно и страшно, пока он возился со мной. Потом я убежала, но страх и стыд не прошли, мне все годы казалось, что это гадко и отвратительно. Я никогда больше не позволяла затащить себя в пустую квартиру или другую ловушку. И вдруг вчера словно цепи разорвала.

- Обычная история, - сочувственно сказал Алексей. - Юный маньячок не смог до тебя добраться. Любовь никогда не начинается с насилия.

- Да, да... Он потом изнасиловал одну девочку из нашего класса, его посадили, и он сгинул.

Ольга встала, подошла к нему и неумело, но очень искренне, поцеловала.

- А сейчас... Я правда уже "вчерашняя барышня"?

- Хочешь убедиться?

- Ой, ну конечно же! Мне только стыдно в этом признаться! Если хочешь - пусть будет все!

Алексея заполнила волна нежности - такой она была трогательно беззащитной.

- Оленька, ты представляешь, что несешь? А если забеременеешь?

- Обязательно буду рожать! Мальчишку! Тебе в подарок!

Алексей удрученно вздохнул. И так тяжело сдерживаться, а эта очаровательная барышня ещё и ласково провоцирует его.

- Нельзя, Ольга! Мы выпили, а на Руси было издавна железное правило-обычай: пеРед тем, как сделать ребенка, не пьют. Это сейчас о нем забыли, потому и рожают сплошь да рядом болезненных, неполноценных.

Ольга завздыхала от полноты чувств:

- Я постараюсь, чтобы тебе и так было хорошо, - тоном опытной женщины пообещала она.

...Когда они, наконец, отпустили друг друга, разжали объятия, она принялась целовать Алексею щеки, волосы, глаза:

- Спасибо, родной... Это было чудесно.

Ольга потом надолго замолчала, лежала с закрытыми глазами, и Алексею даже показалось, что задремала. Но Ольга вдруг сказала, спокойно, убежденно:

- Прошлого больше нет. А будущее - не знаю...

- Выше носик, девочка, - подбодрил её Алексей. - А то рискуешь стать со своими похоронными и прочими миражами... кладбищенской феей. Нет, не так. Ты красивая, поэтому - Феей печального образа.

- Я и в самом деле красивая?