Проводы на тот свет

- ...А когда Смерть считает, что обычным порядком ей не справиться, она устраивает катастрофы, взрывы, землетрясения. Или для нас - Чечню... Ты подумай, какую богатую кровавую жатву собрала она в горах Чечни! И, наверное, радовалась, что оборвала жизнь молодых, здоровых мужчин. А вообще каждые четыре месяца и только в России из жизни уходит свыше семьсот пятидесяти тысяч человек. Подумать только! Семьсот пятьдесят тысяч!

Благасов налил себе и Марине, и девушка схватила дрожащей рукой рюмку. Ей стало мерещиться, что тени покойников плотно окружили ротонду и с интересом прислушиваются к монологу Игоря Владимировича, своего повелителя.

- Успокойся, - проговорил он. - Это свет луны пробивается сквозь листву, которую колышет ветер.

И Убежденно добавил:

- Бояться следует не мертвых, а живых.

Он быстро пьянел, хотя речь его оставалась логичной, связной:

- Люди перестали уважать Смерть. Сердце кровью обливается, когда видишь по телевизору кадры: покойнИкам связывают ноги "колючкой" и волокут тела по ухабам и рытвинам, по размочаленной дождями земле. Или с грузовиков вынимают тела: солдаты даже шапки не снимут, окурки не выплюнут. И "черные тюльпаны" доставляют "груз 200", то есть убитых, в города России ночью, под покровом темноты, словно это презренные разбойники. Что происходит с людьми? - сокрушенно покачал головой Благасов. - И никому не удается остановить этот поток святотатства...

Благасов встал из-за столика:

- Марина, здесь есть могила красавицы Татьяны Федосеевны Шмелевой. Ей было всего двадцать пять, когда внезапно скончалась, родители её мне говорили, что врожденный порок сердца, а денег на операцию у них не было. Не дожила свое, не долюбила, милая красавица Таня. Пойдем проведаем ее...

Благасов отлично видел в темноте, он уверенно, хотя и пошатываясь, вел Марину среди могил, обнесенных низкими оградками. На могиле Татьяны Шмелевой не было памятника - стояла вертикально скромная стела с фамилией, годами рождения и смерти. И укрыта была могила мраморной плитой.

Игорь Владимирович открыл калиточку в ограде и движением руки позвал Марину. Он ласково погладил мрамор и сказал неожиданное.

- А своей Виолетте Петровне, тоже красавице, я уже подобрал уютное местечко.

- Что вы такое говорите! - ужаснулась Марина.

- ...Под кленом... Клен ты мой опавший, клен заледенелый... Кажется так? Шлюха она, но похороню я её достойно.

Он накрыл могильную плиту плащом.

- Ложись, Марина, дорогая моя... Татьяне Федосеевне, красавице, будет приятно слышать, как ты постанываешь...

День поминовения

Месяц катился за месяцем, и вот снова наступила весна. По требованию господина Шварцмана Алексей ушел в глухую защиту. Генрих Иосифович объяснял, что есть установленные законом сроки и имеются многочисленные формальности, через которые не перешагнуть, если хочешь, чтобы в будущем никто не посягнул на то, что досталось тебе по наследству. Наконец, господин Шварцман вручил Алексею все документы, делавшие его собственником просторной квартиры и дачи со всем, что в них имелось, и двух автомашин щеголеватой "ауди" Ольги и респектабельного, немного устаревшего "мерса" Тихона Никандровича.

- И этого мы ждали? - с раздражением спросил Алексей. - И теряли время?

- Нет, - ответил господин Шварцман. - Время мы не теряли. Вы теперь законом признанный наследник. Всего, что оставила на этой земле Ольга Тихоновна. То есть и её запутанных отношений с господином Благасовым. Но важно и то, что вы вышли из-под прямого удара тех, кто убирал Ставрова, Брагина и Ольгу. Они увидели: время идет, а вы не проявляете никакой активности, значит, не представляете для них опасности и убирать вас нет необходимости.

Генрих Иосифович пытливо посмотрел на Алексея:

- Ваши намерения не изменились?

- Нет. Я тоже ждал, успокаивался, чтобы сгоряча не наделать глупостей. Но эти пять-шесть месяцев выжидания стали для меня пыткой.

Первая, самая острая боль от утраты Ольги уже прошла, точнее, Алексей смирился с тем, что Ольги, его юной супруги, больше нет, она ушла и никогда не возвратится. Он понял трагичный смысл простоватых слов из разных песен про тех, кто "укрыт сырой землей". На могиле Ольги он поставил памятник её бюст из белого мрамора - светлого и солнечного. На соседней могилке Тихона Никандровича Ольга успела установить невысокую стелу из гранита фотография отца, фамилия, имя, отчество, даты рождения и смерти. Когда Алексей увидел впервые эту стелу, он с изумлением прочитал: "От любящих дочери, зятя Алексея и внуков". Ольга обещала отцу выйти замуж за Алексей и нарожать кучу детей. И не собиралась так быстро умереть. Когда пришло время весенних посадок, он в магазине "Цветы" возле входа в кладбище познакомился с понимающей толк в кладбищенских цветах пожилой женщиной и договорился, что она посадит на лежащих рядом холмиках - молодой красивой женщины и её отца - нужные цветы и будет ухаживать за ними.

- Но и вы приходите, - сказала Марья Ивановна. - Потому как без вас, любимого покойными человека, цветы не примутся или завянут. И ничего я не поделаю.