Провокатор

Начинаю тихо пятиться. Не надо чтобы меня видели. Нельзя. Он любит Наташу. Просто пользуется моей добротой. Ну не стал бы он с ней спать, если бы любил меня. Ведь чужая женщина противна. Он не должен был её хотеть. Почему? За что? Он не обещал мне ровным счетом ничего, но боль, пронзающая душу, раскалывающая всё тело на мелкие куски, с разрывами вен и артерий, вырывающая сердце – проглатывает меня. Я закрываю за собой уличную дверь и, глотая слезы, бегу из посёлка. Хочется выть волком, хочется кричать на весь мир о своей боли. Взять нож и убить его, её, себя. Не хочу жить, когда не могу быть рядом с любимым человеком. Ведь Руслан хороший, очень хороший. Почему тогда он с ней, а не со мной? Почему он хотел меня вчера, точно хотел, а имеет теперь её?

И ничего не изменится. Они снова помирятся и будут вместе. Не смотря ни на какие прежние обиды. Не обращая внимания, что где-то рядом ходит, существует, какая-то Татьяна. Что им до меня? Влюбленные голубки. Пусть воркуют. Пусть их постигнет небесная кара. А я останусь одна. Гордой, честной, чистой. Но не стану унижаться и бегать за ним. Доказывать что-то, устраивать истерики и ревновать. Ты никогда, слышишь, никогда не узнаешь о моей боли. Ууу, Руслан, как же я тебя ненавижу! Как же я тебя обожаю!

Села на автобус. Поехала обратно в Москву. Куда? Не знаю. Пока не хочу никого видеть, и как назло вокруг полно народу, идущего с работы. Наверняка, вокруг моих глаз пятна потекшей туши. Стараюсь вытереть их, но слёзы текут не останавливаясь. Кто-то смотрит на меня жалобно. Сажусь в метро. На кольцевую линию. В последний вагон. Наклоняю голову и притворяюсь спящей. Хоть бы уснуть и остаться в метро навсегда. Даже если съедят метровые крысы, которых мы так боялись в детстве. Только бы не возвращаться к нему. А ведь там чемоданы. Да и хрен с ними. Буду жить в саду. Или у Нинки. Надо ей позвонить…

Вышла на станции, ведущей к дому подруги. Хорошо, что она у меня есть. Зашла в магазин. Купила бутылку водки. Даже если Нинка не поддержит – сегодня с горя напьюсь. Позвонила ей:

– Нин, привет. Я еду к тебе, ты дома?

– Да, конечно, дома. Что случилось?

– Мне надо к тебе, – снова разревелась.

– Всё ясно. Приезжай. Жду.

Я выключила телефон. Медленно, стараясь прийти в себя и надышаться свежим воздухом, поплелась к Нине. Она помогла мне снять куртку и хмыкнула многозначительно, увидев мой трофей.

– Ладно, откроем мамины огурцы, – взяла бутылку и ушла на кухню.

Я умылась, глаза опухли и невероятно саднили. Хотелось лечь спать. Но всё равно не усну, буду думать, думать…

Прошла на кухню и упала в кресло.

– Наливай.

– Рассказывай, – подтолкнула меня Нина, наливая рюмку водки и пододвигая тарелочку с огурцами, колбасой и маринованными грибами.

Я залпом выпила.

– Себе нальешь?

Она молча наполнила свою рюмку, но пить не стала. Я вытерла нос, помотала головой.

– Никогда у меня ничего не получится.

– Что стряслось? Объясни хоть.

– Он там был… с Наташей. Я прихожу с работы. А они там. На диване. Стонут.

Нина тяжело опустилась на стул. Налила мне водки. Чёкнулись.

– Знаешь, это ещё ничего не значит. Но давай за тебя, чтоб ты встретила свою настоящую любовь и счастье!

Она выпила. Я кивнула и тоже опрокинула рюмку.

– Нет. Без него, наверное, я уже не смогу. Нин, понимаешь. Он ведь как бы не виноват! У нас ведь нет отношений.

– Ну что за бред ты несешь? Как это? Ты живешь у него в доме, он тебя целует. И вдруг – между вами ничего нет. То, что вы не спите вместе – ещё не повод так говорить. Просто… Может ты ему не дала, вот он и снял стресс?

– Да прям. Лезла к нему, как кошка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Тогда вообще не понимаю, почему он так… Просто козёл.

– Да, пользуется мной – бесплатной рабочей силой.

Мне хотелось рассказать ей про наше приключение на соревнованиях, но я не знала, можно ли это делать, ведь он нёс какой-то бред про правительство. Лучше промолчать. Я положила голову на руки, закрыла глаза. Вот бы уснуть. А потом проснуться, и это всё – лишь страшный приключенческий сон.

Телефон надрывно зазвонил. Я дёрнулась и посмотрела на экран: «Руслан». Оттолкнула трубку. Не хочу его слышать.

– Давай я с ним поговорю, хочешь? – спросила Нина.

– Зачем?

– Ну, скажу, что ты задержалась на работе и осталась у меня ночевать. Устала. Уснула.

– Нет. Не надо. Я сама. Лучше пошлю его сразу.

– Постой. Не руби с горяча. Может всё не так, как тебе кажется?

– Что не так? Это были не они? Или это был не секс?

– Тань, ну ты живешь у него, любишь его. Как-то надо… побороться что ли.

– Люблю? – я прищурила глаза, – да я его ненавижу! Всем сердцем! Зачем я вообще с ним связалась! Любовалась бы издалека, как картиной, не сидела бы сейчас здесь вдребезги разбитой.

Я налила себе водки и выпила, не закусывая. Горечь прожгла горло. Содержимое желудка настойчиво запросилось наружу тем же путём, что пришло.

Телефон опять зазвонил. Так хотелось бросить его в стену, чтобы разбить и никогда больше не слышать этого дурацкого, ненавистного, мягкого и глубокого любимого голоса.