Провокатор

Я набрал номер телефона моего друга и директора. К счастью, Классов оказался в своем привлекательном для воров дому. Я попросил три вместительных фургона. А зачем? А ты, Классман, что, ничего не знаешь? А что такое? Включи телевизор, Классольцон. Он у меня включен. И что там передают по всем программам, Классшуленберг? Что-что, детям спокойной ночи, прекрасный мультфильм: "Лебединое озеро".

Сумасшедший дом.

Сумасшедший мир.

Сумасшедший я и родина моя.

К стеклянно-освещенному домику поста ГАИ на скоростной трассе подкатил мотоцикл с коляской. На нем восседал сельский фельдшер с разночинской бородкой. Вид у него был крайне озабоченный. Два постовых сержанта курили:

- О, Леня, роды принимал, что ли?

- А чегось это у нас в районе рождаемость повысилась, как тебя, Леня, зафельдшерели? Гы-гы...

- Господа! - набегал разночинец. - Я вам такое скажу...

- Ну, говори, кого еще забрюхатил?

- Товарищи, - чуть не плача вскричал фельдшер, - там танк идет на Москву!

- Чего?.. А ну дыхни, коновал.

Светло-туманный рассвет проклевывался сквозь оконца деревенского дома. Трое стариков после ночного постоя скоро собирались в поход. На улице тихо рокотал двигатель Т-34 - всклокоченный со сна Василий стоял у гусеничного трака, пил из ведра молоко и о чем-то серьезном говорил с молодухой-дояркой.

Санька и Ванька, как родные братья, посапывали на печи. Минин тронул их теплые головушки, сказал хозяйке-старушке:

- Мать к обеду обещала.

- Да по мне уж хучь... Где один, тама и другий.

- Спасибо, Матрена.

- Дык это вам спасибочки, что есть, - перекрестила стариков. - Были ж молодые, глуповые, жизню не бережли... Бережите себя, милые дружки! заплакала.

- Ничего, мы еще поживем, - пообещал Беляев. - Назло всему вражьему племени.

- Дай Бог, мои родные. Дай-то Бог!

У деревеньки, название которой можно было узнать из дорожного трафарета, перечеркнутого косой линией, дежурил военизированный пост: несколько грузовых автомашин, БТРы, БМП; солдатики грелись у костров. Офицеры сбились у командирского "газика", где шепелявила рация.

На трассе появилась казенная "Волга", за ее рулем находился генерал Мрачев. Смотрел впереди себя невидящим взглядом. Два солдатика заполошно отмахивали жезлами. Автомобиль притормозил у командирского "газика". Офицеры подтянулись, увидев человека в генеральской форме. Моложавый полковник внутренних войск молодцевато козырнул:

- Здравия желаю, товарищ генерал!

- Дальше постов нет, полковник?

- Никак нет.

- Плохо! - И ответил на немой недоумевающий вопрос офицера: - Нужно выставить форт-пост во-о-он там... у поворота... чтобы контролировать все шоссе... - И предложил: - Впрочем, проедем, полковник, на месте поглядим, может, ошибается старый вояка.

На душе было пасмурно, как и за окном. Осень - пора перемен: небо обложило, и закрапал дождь. Была уже ночь. Бывшая великая, павшая, но еще живая страна пласталась за окном в мглистом полуобмороке, не зная завтрашней своей будущности. Только мертвые знают свое будущее. Я и страна не знали, что нас ждет завтра, следовательно, мы жили, равноправные государства. Мы были готовы постоять друг за друга, защитить друг друга. Быть может, поэтому я рылся в хламе, искал солдатскую каску и бронежилет. Я рылся в тусклом, слепом свете ночника, когда шкурой почувствовал чужое преступное присутствие.

- Кто здесь? - наступательно поинтересовался я. - Бью без предупреждения.

- По голове-с! Бутылкой! - раздался иссушенный смешок; пряча мелкое рахитичное лицо в тени, сидел у окна маленький, плюгавенький человечек.

- Ты кто?

- Я - это я! - Приподнял над полом трость-зонтик; вонзил в половицу стальное тонкое острие. - Вопросы буду задавать я.

- А пош-ш-шла ты, вселенская тварь! - оборвал я самозванца. - Рога-то пообломаю!..

- Фи, как грубо, - фыркнул мой странный собеседник. - Хотя меня предупреждали-с.

- Кто? - рявкнул я.

- Заинтересованная сторона-с!

- А-а-а! - догадался я. - Это те, кто мечтает заполучить мою душу?

- Именно-с!

Я заорал:

- Иди во-о-он, гуттаперчевая дрянь! Я не продаюсь. Я сам себя купил. Навсегда!

Темный рахитик отчаянно отмахивал ручками:

- Понимаю-с, понимаю-с! Но совершенно невинное предложение. Вы не поступаетесь своими принципами. И к славе, и в Канны дорога вам будет свободна. Что может быть прекраснее всемирного признания?..

Я обнаружил в хламе каску; очень удобный тяжелый метательный предмет. Мой враг заметил этот весомый аргумент в моих руках, поспешно проговорил:

- Кстати, ваш "Т-34" читает политическое руководство. Правда, мнения разделились: одни "за", другие "против", но уверен, что большинство...

Я метнул каску во враждебную мне сторону; с обвальным кастрюльным боем каска ударилась о стену и покатилась по сухому паркетному полу.

- Жаль соседей, - равнодушно сказал черный человек. - И вас. Завтра у вас трудный день.

- Что надо, сволочь?! - И бросился на своего врага. И поймал пустоту. - Где ты, вошь?.. Что вы мне всю душу?..

- О душе не будем, - проговорил клятый голос. - Хотя можно и поговорить.

- Иди ты к черту! - устал я.