Провокация седьмого уровня

Тётка Люда и её муж дядька Федя были соседями Александра Корнилова, так как их дом был поделен на два хозяйства: в одной части обитал Корнилов, в другой части обитала семья Приходько, сейчас состоящая из двух человек. Их оболтус сынуля в настоящее время тянул срочную службу в рядах российской армии в Майкопской бригаде. Чета Приходько: тётка Люда и дядька Федя были людьми тихими, но крепко пьющими. Они никогда не мешались Корнилову под ногами, своим затрапезным видом не утомляли солидную публику, ментам на Корнилова не стучали, денег на бухло не просили, сами бухали тихо и пристойно. Хоть стрельбу устрой здесь Кент, соседи не почешутся, за что он и ценил их, изредка даря на праздники пару бутылок водки или приглашая тётку Люду помочь прибраться по хозяйству за 500 полновесных рублей. Для них и 500 рублей были деньги, ведь дядька Федя работая в строительстве в должности шабашника особо не преуспевал в зашибании деньги, а тётка Люда дурью маялась, работая дежурным вахтёром в общаге. Такая у них жизнь: ну, кто на что учился.

Решено, доставая из открытой консервной банки большую чёрную маслину, подумал Кент: тётку Люду пока не зову. Маслина выскочила из пальцев и бодро укатилась по полу под диван.

— Вот сука, — обозвал удравшую ягоду Кент, и стал двумя пальцами вылавливать новую маслину из банки. Уважал он маслины, особенно крупные. Хорошая была закуска: шла под любой напиток. Сейчас в банке ловко уворачивались от его пальцев три оставшиеся маслины, суки настоящие и притом скользкие.

Строго говоря, маслина это не ягода и не фрукт, но Кенту такие тонкости были ни к чему. Не ботаник он был ни разу.

С новыми ста граммами коньяка две из них пошли на ура. Кент поискал глазами: что бы ещё ему съесть. Нашёл кусок хлеба и открытую банку с килькой в томате. Грязной вилкой подцепил пару рыбок и положил их на хлеб. Кент полюбовался на получившийся бутерброд и понюхал его:

— Мля, говорят, что это килька в томате, — скривившись, покачал недовольно он головой. — Дурят нашего брата: не томат это, а говно. Кошка есть не будет. Она не дура.

С этими словами он закусил очередные сто грамм коньяка получившимся бутербродом из кильки. Невкусно пахнувший томат попал на пальцы, и Кенту пришлось, подавляя недовольство облизывать их. Не идти же мыть руки в самом-то деле?

Действительно, смысла мыть свои руки гражданину Корнилову уже не было, так как к жилищу Кента подходил Семён. Парень шёл уверенной походкой и даже не оборачивался. А чего суетиться? ИИ ему и так подробно описывал всю обстановку. А обстановка была спокойной, даже соседей объекта дома не было. Резидент не суетился и не притворялся, просто потому, что не умел в этом мире притворяться. Сначала он должен будет здесь многому научиться и понять местные реалии, только потом он сможет притворяться. Парень чуть приостановился и дал команду своему помощнику действовать по плану. Операция началась.

Сколько надо лить коньяка в кофе, чтобы утро стало добрым? В случае с Кентом хоть ведро коньяка выпей — будущее добрым не будет. Да и не утро уже, а вечер. После коньяка шарики в голове крутились спокойнее, наступило умиротворение. Тем сильнее и контрастнее с наступившим благодушием подал громкий сигнал смартфон Кента, заставив того даже вздрогнуть от неожиданности.

— Вот же, мля! И кого это нелёгкая заставляет мне названивать, — раздражённо выругался Кент. — Суки, отдохнуть не дают честному человеку. У кого там в мудях свербит?

Сукой, которая не давала отдохнуть, судя по номеру, был его бригадир Велосипедист, а это значило, что надо отвечать на звонок, хочешь или не хочешь. Подождав ещё пару треньканий, Кент, нехотя поднёс аппарат левой рукой к левому уху и нажал кнопку соединения.

— Аллё, — проговорил он, думая, что приветствует своего бригадира. — Что нового-хренового?