Провокационная терапия

К. (ударяет его руку, раздраженно): Не делайте этого!

Т: Не водить рукой перед лицом? Ты выглядишь безучастной, не знаю, где ты сейчас, как будто на расстоянии в миллион миль!

К. (слабо): Я просто…

Т. (с триумфом): Ушла! Еще раз. Ну, брат…

К. (сердито и громко): О боже! Вы называете меня всякими именами, из книги, что ли? Не думаю, что это правильно, вы не любите душевнобольных!

Т. (показывая «расположение»): Не то, чтобы не люблю, они нравятся мне, поэтому я выбрал такую работу.

К. (озадаченно, но еще раздраженно): А… вы уверены, вы точно не любите меня, м-р Фаррелли?

Т. («изумленно»): Ты что, обвиняешь меня за это?

К. (громко протестуя): Но во мне ведь есть что-нибудь хорошее!

Т: Назови три вещи. Назови одну! «Мои дети»… Они больше не с тобой. «У меня здоровое тело». (Слабея): Ну-у… итак, что у нас? Что еще можно назвать? Ты… можешь думать о чем-нибудь еще? 

К: Я хочу вылечиться. У меня есть желание вылечиться. Я хочу быть…

Т. (перечисляя): Я хочу, я желаю.

К: Быть…

Т. (саркастически, игнорируя ее): «Я желаю».

К. (продолжая): Прожить хорошую жизнь и…

Т. (недоверчиво фыркая).

К. (стараясь продолжить): И…

Т: К несчастью, это не имеет ничего общего с «во мне есть что-то хорошее»… Нет, не имеет ничего общего.

К. (всезнающе): В каждом есть что-нибудь хорошее… (заканчивает тихо), м-р Фаррелли.

Т. (насмешливо): Ну да, хорошенькие глазки… (ободряюще) Смотри сюда, прямо смотри.

К. (тоном «побитой собаки»): Да, я смотрю.

Т: Так, сколько пальцев я загнул?

К: Два.

Т. (ободряюще): Два. Ну вот, красивые глаза. А какого цвета мое пальто?

К. (смотрит, показывает Т): О-о, оно какое-то серовато-черное.

Т. (тепло): Так! Итак, красивые глаза, слух у тебя в порядке… Волосы у тебя… Ты знаешь… Органы чувств у тебя… И волосики у тебя на верхней губе, ты знаешь, они симпатичные! А вот и голова… а внутри мозги (смеется).

К. (озадаченно): Вы так говорите, заставляете меня чувствовать даже хуже.

Т: Как это может быть? Я хочу сказать, как это ты можешь чувствовать хуже, чем…

К: Потому что вы — человек, у которого большой опыт в этой области, и вы встречались со многими… больными людьми.

Т. (прерывая): Правильно, несколько тысяч.

К. (продолжая): И… вы думаете… я безнадежна?

Т. (вздыхает): А ты не чувствуешь этого?

К. (просветленно): Да, но мои перспективы…

Т: Продолжай.

К: Мои перспективы… их может не быть…

Т: С другой стороны, и это весьма вероятная гипотеза именно твои перспективы — твои, и ты должна знать это! Ты, и больше никто! И главная перспектива, единственнная, логичная, рациональная, здравая… скажем, в свете твоей жизни, прожить ее. Понимаешь, что я хочу сказать?

К: Точно, я никчемная.

Т: Правильно, в этом нет сомнения, ведь мы не будем спорить об этом, да?

К. (колеблется): Нет.

Т. (заключает): Хорошо. Мне всегда приятно от мысли…

К. (прерывая, саркастически): Да, конечно, приятно. 

Т. (заканчивая):…когда люди соглашаются со мной/ («удивленный», что К. прерывает) А тебе разве нет?

К: Когда люди соглашаются со мной?

Т: Да. Когда, ты знаешь, что существуют разные мнения

К. (осторожно): Смотря какие мнения.

Т: Ну, я согласен с тобой.

К: Да. Но вы думаете, что это постоянно, а я не думаю, что это постоянно.

Т: Ну, тогда получается, полупостоянно, и это продолжалось последние пятнадцать лет, так?

К (пауза, всхлипывая): Ну, я еще не сдаласьись, м-р Фаррели.

Т: Это только показывает, до чего некоторые люди упорны… В голове у них только одна идея, и ничего другого. Неправда, что ты не сдалась, ты сдаешься каждый день. Ты знаешь, Бог знает, сколько… Черт возьми, ты уже почти сделала это, сделала в тот раз, когда взяла все эти таблетки и пошла в гараж… И что, скажешь, что ты не сдалась?

К. (неуверенно): Значит, сдалась… Т. (с триумфом): Ну вот! К. (быстро): Но…

Т. (не глядя на нее): Разве ты не сдалась, когда… Этот развод. Разве ты не сдалась, когда не стала воспитывать детей задолго до того, как твой брат забрал их? (Звонит телефон), ты постоянно сдаешься… И ты знаешь (сжимает трубку, разговаривает, кладет трубку, откидывается в кресле, вздыхает). Так о чем мы говорили… а! В тебе есть что-то хорошее.

К. (просветленно): Конечно. Т. (пауза): Ну, и что?

К. (твердо): Я точно поняла, почему я болею всю жизнь. Это потому, что я смотрю на себя, как на… Я считаю себя человеком, у которого нет ничего хорошего.

Т. («уговаривающе»): И, конечно, у тебя есть доказательства этому, так?

К. (слабо протестуя): Ну, я… я ведь не родилась такая.

Т. («серьезно»): Откуда ты знаешь? Откуда… (смеется).

К. (ухмыляясь): Ну, я уверена.

Т. (смеясь): Ты смеешься?

К. (смеется)

Т. (ухмыляясь): Ты смеешься.

К. (спокойно смеется): Да, мне смешно.

Т. («удивленно»): Ну, и что ты знаешь? У тебя есть все неопровержимые доказательства… А ведь ты даже и не знала об этом. Откуда ты знаешь, что не родилась такая?

К. (неуверенно): Потому что я… когда я смотрю на младенцев, я знаю, что они хорошие.