Провожая лето

Он, улыбаясь своим мыслям, петлял питерскими дворами, погружённый в прекрасные перспективы. Тимур разрывался между морским побережьем и Европой и решил предоставить выбор Кате, предвкушая, как оживится её лицо и уйдут недовольные морщинки у глаз.

Он дважды набирал её номер, слушал противные гудки, будто отдаляющие его прекрасное будущее, но так и не смог дозвониться. Заскочил в цветочный, купил её любимые гортензии и ледяной кофе. Приближалось время обеда, и девушка должна была вернуться со своей пятничной тренировки. Это значило, что можно провести весь уик-энд вместе, чтобы не слушать нотации папаши по поводу работы.

Ровно в этот момент на его мобильном высветился номер отца.

– Да, Аркадий Николаевич, – сразу же ответил парень, решив не оттягивать неизбежное.

– Ты что идиот? – проорал мобильный голосом взбешённого родителя, и Тимур переключил на динамик автомобиля.

– Периодически, судя по твоим высказываниям – ответил он, всё ещё сохраняя прекрасное настроение.

– Думаешь, это всё шуточки? Ты хоть представляешь, сколько мы пихали тебя в это издательство! Должность была практически у тебя в руках, в таком молодом возрасте!

– Он не отдал бы мне её, – вырвалось у Тимура против его воли, ведь решил, что оправдываться не перед кем не будет. – Костик подставлял меня последние три недели, с тех пор как увидел назначения. Одноклассник его давно там штаны протирает, ему бы и отдал. Кому угодно, только не мне.

– Куда бы он делся, я уже обо всём договорился. Просто нужно было быть умнее и не вестись на эти провокации. Тебе что, пятнадцать?

– Нет, пап! Именно поэтому не надо орать на меня. Я давно обдумывал подобный исход событий.

– Обдумывал он! Чем ты обдумывал, задницей?!

– То, что я не спросил у тебя разрешения, ещё не значит, что я совершил глупость. У меня есть намётки. Всё схвачено.

– Что там у тебя схвачено? Ляжка девчачья? – прорычал мужчина в бессильной злобе. Тимур буквально слышал, как мать капает ему валокордин. – Мне уже звонили раз десять, ты почти в чёрных списках. Я предупреждал тебя, что Костик хоть и придурок, но влиятельный придурок. Мне многое пришлось сделать, чтобы ты там закрепился, ещё не окончив университет. А теперь, когда у тебя есть и образование, и выстраданная мною должность, ты просто взял и слил всё в унитаз!

– Разберёмся, – пропыхтел Тимур, теряя свою уверенность и прекрасное настроение. Песчаный морской берег слегка померк в его воображении, и по пальмам заскользил ветерок надвигающегося шторма. Его отец был чудесным человеком, умеющим уничтожить любые амбиции, уверенность или надежды. Всё это он делал, разумеется, из добрых побуждений. Ломая своими благими намерениями человеческие души как хрупкие статуэтки.

– С чем ты разберёшься, бестолочь. Бери ноги в руки и мчись обратно. Я разговаривал с ним полчаса. Он немного остыл. Если ты извинишься и выполнишь ряд его условий, возможно, после двухнедельной отработки тебе разрешат аннулировать заявление.

– Я уже в процессе оформления больничного, отрабатывать ничего не буду, – пропыхтел парень, сворачивая в переулок.

– Отменяй самодеятельность и возвращайся!

Тимур помрачнел. Конечно, его папочка и тут подсуетился загнать сына в ловушку. Такой злопамятный говнюк, как его начальник, ни за что на свете не примет его назад. Только идиот купился бы на эту байку про испытательный срок. Костик заставит его унижаться при всём коллективе, так восторженно смотревшем на него во время демонстративного увольнения, а затем сгрузит всю самую тяжёлую работу. Он заставит довести все проекты и вышвырнет его, как побитую собаку. Хрен ему, а не такой расклад.

– Нет, – холодно ответил он и торопливо добавил, пока отец снова не взорвался: – Я на выходные к Кате, не хочу всё время вкушать твоё разочарование в единственном отпрыске. В понедельник приеду, и мы с тобой кое-что обсудим после работы.

Он сбросил звонок, прежде чем из динамика раздался очередной взрыв бессильной злобы. Сглотнул подкативший к горлу ком. Тимур всегда был шалопаем, но ему всё ещё было тяжело разочаровывать отца. Он избегал его всеми силами, старался отстраниться и отделить свою жизнь, но каждый вот такой разговор повисал тяжёлым камнем на его шее, больно постукивая по душе при каждом шаге.

Тимур очнулся от тягостных размышлений уже у парадной Кати. Вышел из машины, вернулся за забытым впопыхах букетом и снова вошёл внутрь. После жаркого августовского зноя, который неожиданно посетил культурную столицу, в парадной было спасительно прохладно. Тимур взлетает на третий этаж, яростно тыкая в кнопку звонка. Ему хотелось оказаться в объятиях Кати и, наконец, расслабиться.

Девушка открыла растрёпанная, с блестящей капельками воды кожей после душа. От неё восхитительно повеяло ежевичным гелем. Не обращая внимание на удивлённо распахнутые глаза, он подхватил её под ягодицы и поднял, заходя в просторную прихожую. Её пшеничные завитки щекотали ему нос.

– Ты что творишь, Котов, – взвизгнула Катя, и ему ещё мгновение казалось, что она делает это игриво. За это время он успел выпалить ещё одну неосторожную фразу.