Провозвестие Рамакришны

Бхагаван: – Да, Бог и имеет форму, и не имеет формы. Никто не может сказать, что Бог такой и больше никакой. Для набожного человека (для бхакты или возлюбившего Бога) Господь является личным Существом, имеющим форму. Но для того, кто достиг состояния самадхи, в котором пропадает чувство «я», по пути правильного различения и знания, для того Он не имеющий формы, безличный и абсолютный Брахман.

Вечер в храме

Пока шла эта беседа на землю спустилась ночь и храмовые священники двигались с огнями перед святилищами под звуки колокольчиков, цимбал и барабанов. С южного конца сада доносилась музыка, звуки флейт и других инструментов храмовых музыкантов. Звуки уносились в сторону Ганги и там исчезали. Лёгкий ветер, веявший с юга, был напоён сладким ароматом цветов. Поднялся месяц, и скоро весь сад погрузился в мягкий серебристый свет. Казалось, что природа, как человек, радовалась и готовилась к священной церемонии арати (вечерней службе).

Один за другим ученики начали уходить. Махендра[14] и его друг, путешествовавший с целью видеть различные храмы, пройдя большой квадрат внутреннего двора, вернулись назад в комнаты Рамакришны. Приблизившись к дверям комнаты, они заметили, что она заперта. Около двери стояла служанка по имени Бринда. Махендра обратился к ней со словами: – Скажи, добрая женщина, святой человек дома?

Бринда: – Да, он в своей комнате.

Махендра: – Я думаю, у него много книг, которые он читает и изучает.

Бринда: – О, нет, ни одной книги. Все, все высочайшие истины, он говорит от себя, своим собственным языком. Его слова все вдохновлены свыше.

Махендра: – На самом деле! А теперь он совершает вечернюю службу? Можно нам войти? Не скажете ли вы ему, что мы очень хотим его видеть?

Бринда: – Зачем? Можете идти, мои дети. Войдите и сядьте с ним.

Они вошли в комнату. Никого другого там не было. Бхагаван Шри Рамакришна был один; он сидел, как после полудня, на возвышении около своей кровати. В комнате курились благовония, и дверь была заперта. Махендра приветствовал Бхагавана, сложив руки. Рамакришна указал им на коврик у двери. Махендра и его друг сели. Бхагаван спросил Махендру, как его зовут, где он живёт, что он делает, что привело его в Баранагар[15]?

Махендра отвечал на все эти вопросы. Но он заметил, что среди разговора ум Рамакришны направлен как будто на какой-то другой предмет, о котором он размышляет. Казалось, что он только наполовину сознаёт всё происходящее на физической плоскости, и вся его поза была похожа на позу человека, сидящего с удочкой в руке и внимательно следящего за поплавком и только отчасти сознающего всё происходящее кругом. Так, именно, сосредоточенным казался Бхагаван. Махендра узнал впоследствии, что это было состояние самадхи или Божественного сознания, которое неизменно находило на него каждый день во время вечерней службы. Очень часто в этом состоянии он терял всякое сознание внешнего мира. Махендра, заметив его углублённость во что-то другое, сказал Рамакришне: «Мне кажется, Бхагаван, что ты предпочёл бы быть один во время вечерней службы (сандхьи). В таком случае мы не будем беспокоить тебя и зайдём в другой раз».

Шри Рамакришна ответил: – Нет, вам совсем не нужно спешить.

Но потом он опять замолчал. Потом вдруг сказал: – Сандхья? Вечерняя служба? Нет, это не то.

Немного погодя Махендра встал и вышел, простясь с Бхагаваном, который сказал ему приветливо: – Заходи ещё.

ГЛАВА II. ШРИ РАМАКРИШНА СО СВОИМИ УЧЕНИКАМИ В ХРАМЕ

Бхагаван был в своей комнате и сидел на своём обычном месте, на небольшом возвышении, около кровати. Было воскресенье и комната была полна людьми, пришедшими видеть Бхагавана. Среди них находился молодой студент лет девятнадцати, по имени Нарендра, который после сделался так широко известным под именем Свами Вивекананды. Все замечали уже тогда, что он искренно и серьёзно искал истины, и что его ум был выше всего земного. Его глаза сияли духовным светом, лицо светилось невинностью и простотой, а слова, произносимые им, были полны духовной силы. Бхагаван говорил о мирских людях, высмеивающих набожных людей. Обращаясь к Нарендре, он спросил:

«Что ты думаешь Нарендра? Мирские люди, говорят много всяких вещей о богобоязненных людях, но эти последние должны бы поступать, как слон. Когда слон идёт по улице, все собаки бегут за ним и лают на него, но слон не обращает на них внимания, точно не слышит их лая, и идёт своей дорогой. Предположи, что люди будут за твоей спиной дурно говорить о тебе, что ты будешь думать о них?»

Нарендра: – Я буду смотреть на них, как на лающих собак.

Бог пребывает во всех