Провозвестник Тьмы

У меня были другие ожидания. Ожидание встречи с тем, что звало меня, и ожидание следующей междоусобицы. Причем второе ожидание было ярче. У меня не было доступа к городским большим шишкам, потому я пользовался теми слухами, которые все бродили и бродили по городу. Возможно, мой мозг, как и положено больному сознанию, выискивал в окружающем только то, что укладывается в его ожидания (то бишь в паранойю), но… Не бывает однократных переворотов. Пришли другие люди, плохих поменяли, хороших поставили. И все на этом? Нет. Смена власти – процесс длительный и болезненный. Только не все ее этапы хорошо видны снаружи. Вот вспомним время после нашей Гражданской войны. Нашей, потому что, извините, я в этом Углегорске привык так говорить. Ибо кругом хватало людей, у которых история текла как-то не так. Некоторые привычки въедаются.

И вот довольно долго там происходил странный процесс выбивания народных вождей. То есть тех, кто выдвинулся в руководители народных масс и мог эти массы вновь возглавить. Хотя вроде бы даже война закончилась. Но, видимо, у кого-то эти вожди не вызывали уверенности, что будут вести себя как надо в случае чего.

21-й год – в тюрьме застрелен часовым командарм Второй конной Миронов. Не расстрелян, а отчего-то застрелен часовым на прогулке. Не при побеге, на прогулке.

25-й год – умер при операции нарком Фрунзе.

25-й год – застрелен неким Зайделем командир корпуса Котовский. Якобы из какой-то ревности к жене Котовского, которая Зайделя как мужчину в упор не видела.

27-й год – умер при непонятных обстоятельствах Петр Щетинкин. О нем сейчас мало кто знает, а был он руководителем партизанского движения в Западной Сибири. Под его началом воевали десятки тысяч партизан.

Ну да, кто-то может вообразить себя влюбленным в чужую жену и нажать на спуск. И человек, не убитый во многих боях, умрет от руки «влюбленного».

Да, после операций до сих пор умирают люди. А тогдашнее средство для наркоза хлороформ может и само по себе убить оперируемого.

Да, о смерти Щетинкина, что он не умер от болезни, а убит, сообщил некий перебежчик, которому верить можно, а можно и не верить с совершенно равными основаниями.

Каждый случай может читаться совершенно по-разному. Но когда этих случаев четыре? А я могу и не знать, что были еще подобные смерти. Ах да, был еще знаменитый партизанский командарм Ефим Мамонтов, с которым тоже случилась странная смерть в эти годы…

Кому были выгодны эти смерти? Не знаю. Может, Сталину, может, Троцкому, может, сразу обоим. Или еще кому-то. В двадцатых годах шла серьезная борьба – когда вырывавшаяся открыто, в виде разных «платформ» и «дискуссий», когда протекавшая в виде «борьбы бульдогов под ковром». Так что кто-то мог обезопаситься от возможной крупной фигуры у противника.

Хотя вы тоже правы. Это может быть паранойя. И у меня, и у журналистов, до сих пор пережевывающих эти события. Но правду мы уже вряд ли узнаем. А воспользоваться услугами медиумов не выйдет. Означенные лица были большевиками, а значит, бессмертием души не обладают, ибо в души не верят. Каждому гарантировано именно то посмертие, в которое он верит. Верите, что за добрые поступки вам сужден рай, а за злые – ад, а окончательное решение примет апостол Петр, рассмотрев ваше личное дело, – так с вами и будет. Верите, что после смерти сольетесь с Мировой Душой, – сольетесь. Прочли «Розу Мира» и поверили Даниилу Андрееву, что все эти Жругры существуют, – вам найдется место в умопомрачениях галактики Андреева.

Откуда я знаю? Уж поверьте…

Вот я и ощущал какие-то диссонирующие звуки от работы механизма углегорской власти. И еще раз скажу – это было предчувствие. Оно, возможно, и не оправдалось. Но своим предчувствиям я привык доверять. Ибо они – не галлюцинации. Что-то там проворачивалось, медленно, по четверть оборота, но проворачивалось. И как я ощущал, в какую-то нехорошую сторону. Ибо если ты увидел, что в политической борьбе легче выиграть, приведя в нужное место вооруженный отряд, то кто тебя остановит от повторения удачного опыта вновь и вновь? Вот так я жил, ощущая это и готовясь к движению на север.

Самым значительным достижением весны стала покупка карабина. Путем разных проб и консультаций я выбрал американский карабин М1. Вообще он первое время моего внимания не привлекал. Да и старожилы относились к нему критически, сравнивая его со здешней версией СКС и не находя серьезных преимуществ перед СКС… Но они были. Самый главный – всего два с половиной килограмма веса. Игрушечный вес. Недостатков было больше, но на часть из них я не обращал внимания. Что мне в том, что дальше 300 метров пуля начинает терять скорость, и сильно? Я не собираюсь поражать кого-то на 500 метров и дальше. Он хуже СКС работает на морозе, но… я собираюсь пользоваться им в более теплое время. Вот система разборки с развинчиванием ложевого кольца мне не понравилась. Ну ладно, как-то перетерпим.