Проза в жизни

Саня очень вежливо поблагодарил «Беркута» за «наколку», посокрушавшись при этом, что как же ему самому, недоумку, не пришла в голову столь блистательная идея. После чего поведал о том, что кубинцы рубятся с какими-то черномазыми, и ему как-то неловко отвлекать их от этого хлопотного и неблагодарного занятия. «Беркут» еще минут на двадцать ушел со связи. Саня уже было задремал, убаюканный своими же монотонными фразами: (« «Беркут» – «Проливу»…, единичка, двойка, тройка – как работа, как работа? «Беркут» – «Проливу») , как тот «прорезался»:

– Ладно, заходи… Только это, захвати что-нибудь. Как понял, прием?

– Да уж, «что-нибудь» не премину…

«Майкл, Иван-царевич хренов, пошел жениться к девушкам, а нарвался на «лягушку», – незлобиво поругивал Саня незадачливого компаньона, отщелкивая по десятку патронов с Бековых магазинов. Напялив поверх полинявшей робы еще более линялый «лифчик» под боекомплект, Саня должным образом «боеукомплектовался» -в правый и левый карманы было вставлено по рожку, в средний – тщательно укупоренная литровая бутыль спирта.

Пнув свернувшегося калачиком у надсадно зудящего кондиционера Бека, Саня привычно брякнул:

– Старший матрос Хамдамов – за старшего!

Подумав, чуть менее глумливым тоном добавил:

– Бек, я к «Беркутам», побудь на связи. Ладненько?

– А Майкл?

– Женится…

Выходя из кунга, Саня головой зацепил висевший на притолоке фонарик.

Фонарик цепляли подобным образом как раз для того, чтобы не забывать при выходе. Мимоходом сдернув его с болта он выбрался наружу. Выйдя на просеку, ведущую в сторону «Беркута», машинально снял «калаш» с предохранителя, дослал патрон и пощелкал переключателем фонарика – лампочка не загоралась. Свинтив крышку, достал батарейки. Как он и ожидал, батареек было всего две, вместо третьей пакет с анашой. Саня чуть замешкался, понимая, что вряд ли обернется засветло, потом махнул на все рукой, достал «беломорину» и двинулся дальше. Километра через два он заслышал позади себя шум движка. Выругавшись, полез в «зеленку». Укрывшись под развесистым хвощом, пуганул пару-тройку каких-то синюшных сколопендр, достал РГД-шку и стал ждать. Вскоре появился натужно ревущий «Урал», Саня облегченно вздохнул, убрал гранату и вышел на просеку. «Урал» притормозил, он влез в кабину, закурил и только после этого спросил: «На базу?» Чернявый водила, то ли казах, то ли еще кто, ответил не сразу, сосредоточенно ковыряясь в замке зажигания. Движок пыхнул, казах повеселел и утвердительно закивал. В кабине было невыносимо душно, и Саня полюбопытствовал, почему бы им не откатить хотя б одно окошко. На что водила лишь развел руками и поведал знойную историю о превратностях материально-технического обеспечения. Данный «Урал» являл собой вариант, специально приспособленный для условий Крайнего Севера, с системой запуска двигателя, которой были не страшны самые лютые заполярные морозы, мощным обогревом кабины и двойными стеклами, которые хрен когда опускаются. Саня растрогался и сыпанул казаху добрую жменю бековой травы. Через какое-то время он заметил, что водила ведет, отчаянно путая педали и переключение скоростей. «Обдолбанный, что ли?» – подумал Саня. «Урал» мотало из стороны в сторону, в кузове что-то тяжело перекатывалось.

– Может это, остановимся, перекурим, а то как-то это… Едем неровно.

– Да у меня, вообще-то, права категории «А» – на мотоцикл. Я «зампотеху» говорил. А хрен ли ему, мудиле, объяснять – права есть, садись, рули. А как рулить, хрен

его знает.

– Однако… А чего в кузове-то?

– «НУРСы». Оружейники, мудаки, все ящики пожгли. Черепаху у берега гранатой глушанули. Супчик из неё варили. Свалили «железо» кучей в кузов и езжай… Уроды…

Саня, выдержал для приличия паузу секунд эдак в 30, после чего попросил высадить его – дескать, «тут уже недалеко, чегой-то меня укачало, пожалуй, что прогуляюсь». Подождав, пока машина отъедет метров на триста (дальше осколки неуправляемых реактивных снарядов, как правило, не летят), Саня побрел дальше. На базу он пришел уже в сумерках. Встретили его радушно, поскольку снайпер на блоке еще издали в оптику рассмотрел торчавшее из «лифчика» горлышко бутылки. Когда Саня входил в расположение, там уже расставляли кружки и вспарывали банки с тушенкой.

Сапер «срубился» после третьей дозы, поскольку как оказалось, еще с обеда был на «взводе». Саня, разволновавшись, в предельно корректных выражениях («…вашу мать, военные, у меня же коллега на «лягухе» уж почитай сутки как растопырился…») попытался усовестить присутствующих. Те, в свою очередь, лишь разводили свободными от кружек руками. Убедившись в низкой эффективности своих морализаторских воззваний, Саня попытался деликатно справиться у сведущих людей на предмет манипуляций по обезвреживанию такого сорта штуковин. Единственный дельный совет, который за этим последовал: взять на помойке за камбузом отстреленный на прошлой неделе от БМП-шки ролик (килограммов эдак, 25) отпереть его на себе к Майклу ( километров эдак, 15), после чего попытаться сделать «рокировку»– задницы с роликом.