Прозрачная Равнина (ЛП)

Алю увидела, как девушка извинилась и скользнула к чёрному выходу. Алиисза наблюдала за своим всё ещё замаскированным воспоминанием, которое двинулось следом. За таверной во дворе воспоминание Алиисзы поймало девушку, которая возвращалась из туалета. Она не и не подозревала, что может произойти. Быстрый удар в живот, затем локтем в затылок и девушка упала, растянувшись в луже.

Алиисза как загипнотизированная смотрела, как её воспоминание себя самой склонилось с кинжалом в руке и отрезало у девушки большие пальцы на руках. Такая мелочь, не слишком тяжёлое ранение. Но маленькая проститутка больше не сможет носить подносы с кружками, как и снимать напряжение с воспалённых мышц. Сделав дело, призрачный образ Алиисзы рассмеялся. Она надавила лицом девушки в лужу, приглушая тем самым крики, когда девушка уже пришла в себя от боли. И Алиисза двинулась прочь, улетая и возвращая себе свою истинную форму. Она взяла большие пальцы с собой, чтобы они не могли в дальнейшем быть магически восстановлены. Алю ни разу не оглянулась на рыдающую и извивающуюся в луже девушку.

Но настоящая Алиисза осталась. Она видела, как несколько посетителей вышли из таверны, чтобы узнать, что случилось. Алю стояла в тени, не желая быть замеченной, хотя и знала, что воспоминания не смогут увидеть её. Алиисза заметила, как появился мужчина, с которым флиртовала девушка. Когда он увидел, что с ней произошло, полудемоница ожидала, что тот просто отвернётся с отвращением. Кто захочет покалеченную девчонку? вспомнила она свои мысли на тот момент.

Но он не отвернулся. Вместо этого он перевязал её раненные кисти бинтом, поднял её на руки и понёс. Уткнувшись своим лицом в его плечо, она тихо плакала. В сопровождении нескольких людей, мужчина пронёс её через двор, вышел на улицу и направился к храму.

В дверях их встретил жрец Ильматера. Он взглянул на девушку и позвал всех внутрь. Прямо в святилище храма жрец прямо в ночном белье начал готовить заклинание перед алтарём изувеченного божества. Он положил свои руки на раны молодой женщины, надавил и начал молитву.

Алиисза знала, что должно было произойти. Руки исцелились. Девушка снова обрела свои большие пальцы, такие же молодые и целые, как и прежде. Когда ритуал был окончен, когда она обрела то, что потеряла, девушка преклонила колени и начала молиться рядом со жрецом. Мужчина, который принёс её в храм, достал мешочек с монетами из своей туники и положил его в чашу для подношений.

Девушка повернулась к нему и улыбнулась, покачав головой. Она не позволила мужчине платить за её же долги. Алиисза чувствовала это. Она видела, как всё закончилось. И могла чувствовать, как у девушки растёт святая аура, окружая её. Она стала жрицей веры, и те руки, те успокаивающие руки стали исцеляющими. Девушка посвятила себя помогать другим и целиком отдалась служению Ильматеру.

Мысль о том, что Алиисза привела её к тому, что девушка начала новую жизнь во имя добра, мучила полудемоницу. Она заставила картину уйти из головы. Воспоминание растворилось, и алю вновь оказалась в саду. Всегда присутствующие здесь ночные бризы заставляли ветряные колокольчики покачиваться.

Алю вздохнула. Хотя она всё ещё и ненавидела ту женщину, всё же было что-то… интригующее… в этой истории. Она не знала, что конкретно её притягивало, но, наблюдая за успехом своей мести, полудемоница почувствовала себя слабой и немощной. Она не привыкла к подобным чувствам, но её это и не заботило. Алиисза поморщилась и отвернулась от сада.

— Они поженились, как ты уже знаешь, — донёсся сзади голос Торана.

Каким-то образом Алиисза знала, что ангел будет здесь в эту ночь, хотя и не видела его уже несколько дней. Она повернулась и посмотрела на ангела. Он сидел в тени на одной из лавочек. Алю затаила дыхание, ожидая услышать то, чем он пришёл поделиться с ней. Она чувствовала, что ангел пришёл не просто поболтать.

— Мужчина, до которого ты домогалась, женился на ней. Он любил девушку ещё до того, что ты сделала с ней. Но когда увидел её самоотверженный поступок, когда увидел, как она посвятила свою жизнь целительству, то почувствовал по отношению к ней ещё большую любовь.

— Глупцы, оба, — сказала Алиисза, взмахом руки прогоняя картину из головы. — А я думала, что моё искупление будет предполагать то, каким образом мои преступления повредили несчастным и невинным. Едва ли этот случай отвечает требованиям, — усмехнулась она.

— Это был пример того, как сострадание и простая забота преодолевают эгоистические и ничтожные поступки. Ты думаешь, что неизменно сеешь хаос во всём, что делаешь, но когда всё сказано и сделано, добро этого мира продолжается. Люди оправляются, делятся и поддерживают друг друга. Это образ жизни, при котором все помогают друг другу.

— И вновь, довольно глупо, — раздражённо сказала Алиисза. Она хотела, чтобы Торан перешёл к делу. Она боялась, что он снова оставит её.