Прозрачные Драконы

Лавенци легко вошла в роль члена подпольной организации. Высокий худощавый альбинос, с волосами такой же длины, как у Уэнсомер и с полными губами, она перекрасилась в темно-красный цвет. Будучи старшим академиком, Лавенци занимала важное положение в заведении мадам Ивендель. В ее обязанности также входили тайные поездки за пределами стен академии — во множество домов по всему континенту. Она искала потенциально талантливых студентов, которых следовало тщательно проверить, и затем зачислить в учебное заведение. Это была опасная работа, поскольку полицейские из Инквизиции знали, что маги не только прячутся в Акреме, но и занимаются обучением.

Этой ночью Лавенци не повезло. У кандидата в студенты оказалось очень мало способностей, и как-то не хватало заинтересованности в искусствах заклинаний, способах трансформации и эфирных силах в целом. Поняв, что он собой представляет, Лавенци задала лишь пару коротких вопросов, вылезла из дома через окно, пробежала по плоским крышам и спрыгнула вниз, на улицу. Оглянувшись назад, она заметила, что вооруженные мужчины с факелами заградили вход, а группа стражников раскинула волшебную сеть. Кто бы ни организовал нападение, Лавенци поняла: без магии здесь не обошлось.

Она поспешила прочь, вздохнув с облегчением, поскольку удалось исчезнуть. Но тревога не покидала Лавенци. Полицейские подобрались очень близко и едва не поймали ее. Ее путь по городу был запутанным и вел к Неверсайду. По многим причинам Неверсайд являлся подходящим местом для магической академии. Слишком много подозрительного творилось там, где беззаконие стало нормой жизни. У мадам Ивендель было тут что-то вроде академии, большой дом с тремя дюжинами секретных входов и укрытий. На самом деле, здание являлось всего лишь убежищем, в котором маги скрывались от преследователей, но не более того. Некоторые из потайных ходов тянулись на четверть мили от дома, захватывая туннели и водостоки, а также крыши. Само помещение было сдано в аренду скупщикам краденого, использовавшим его как склад и тайный рынок — они не интересовались магами и убивали любых незваных гостей, выглядевших как стражники, полицейские или воины из ополчения.

Лавенци сделала ошибку, позволив панике овладеть собой. Она направилась к ближайшему дому. Лавенци медленно шагала по залитой светом Мираля улице, свернула на узкую аллею, и, отсчитав в темноте тридцать шагов, пошла направо. Как она и ожидала, там была дверь и замочная скважина. Лавенци вставила ключ — но дверь не открывалась! Сверху на нее упала магическая сеть, и тут же навалилось несколько сильных мужчин в доспехах. Прежде чем Лавенци смогла произнести заклинание огня, ей в рот засунули кляп и связали. Кто-то зажег светильник на шесте.

— Полиция Инквизиции, вы под арестом, — раздался голос из-под капюшона.

Лавенци увидела, как дверь отворилась, и девять фигур в масках и в черной одежде оказалось рядом с ней.

— Полагаю, вы — маг-академик, — сказал один из них. — Это хорошо, мы многое хотим от вас узнать.

Он ударил Лавенци по ребрам, и резкая боль пронзила все ее тело. Лавенци издала сдавленный из-за кляпа вскрик и, снова ощутив боль, поняла, что ребро сломано.

— Такова наша плата, и скоро вы узнаете, насколько щедрой она бывает.

Он снова ударил ее по ребрам, и Лавенци застонала. Внезапно где-то поблизости послышался звон разбитой бутылки.

— Это ужасно, с вами что-то надо делать! — раздался голос в начале аллеи.

— Что за… — начал мучитель Лавенци, но неожиданно в темноте пролетела половина кирпича, попала ему в голову и разбила ее. Мужчина упал на шест с лампой. Масло разбрызгалось, тело убитого охватил огонь. К тому времени пьяный альберинец добрался до остальных полицейских, и Лавенци в смятении кинулась к выходу, на бегу вытаскивая кляп. Она врезалась в другую группу мужчин, которые тут же окружили ее.

— Вы в порядке, госпожа? — спросил один из них приятным голосом.

— Мы — друзья, госпожа, — громко произнесла высокая фигура перед ней.

— Тот человек, вы должны помочь ему! — воскликнула Лавенци, не обращая внимания на острую боль в боку и надеясь, что они и в самом деле являлись друзьями. — Тот грязный пьяница, он пошел против девяти полицейских Инквизиции с бутылкой пива.

— Таков его выбор, — сказал высокий.

В этот миг для Лавенци мир словно перестал существовать. Звук ударов, сильных и слабых, донесся оттуда, откуда она только что убежала, а также стоны и крики от боли.

— Что это… — наконец выдавила из себя Лавенци.

— Он старается не очень их помять, госпожа, — ответил приятный голос.

— Но… один против девятерых? — не успокаивалась Лавенци.

— Тайная Полицейская Инквизиция, госпожа. А он — один из лучших.

— Тайная Полицейская Инквизиция? — спросила Лавенци.

— Да, госпожа.

— Противники Полицейской Инквизиции?

— О нет, госпожа, у нас нет ничего общего с этими ужасными людьми.

Лавенци услышала, как все внезапно стихло. Появился ее худой и грязный спаситель, отложил в сторону бутылку пива, снял клок волос с носка своего сапога, оправил одежду и поклонился ей.