Прозревшие в преисподней

Жустин ахнула и выпустив свой инструмент из одной руки вцепилась Семену в локоть, будто снова потеряла зрение.

Груббер от комментария не удержался:

– Довольно рискованно… Понятно, поле непроницаемо. Дублирование систем и все такое. Но в бою!.. Даже кратковременный перебой питания…

– Ни какого поля, – на удивление бодро отозвался чи-при. – Просто связанный воздух. Атмосфера не стремиться улетучиться из корабля, как вода в спокойном состоянии не стремиться перепрыгнуть через край ведра. Энергонезависимо, декомпресионно безопасно, просто и эффективно. Не заходите за черту, здесь вы ни чем не отделены от космоса. Вас, инспектор, это не касается, сорвётесь за борт – избавите от кучи хлопот.

Вопрос, как они всем этим дышат, застрял в горле – Семен поперхнулся, когда до него дошло, что одна эта технология ставит любой корабль чи-при наголову выше любого земного аналога. Декомпрессия – главная проблема сохранения живучести в бою была решена на корню – такой вот справедливоносец невозможно было вывести из строя, просто наделав достаточное количество дырок в бортах. Его можно уничтожать лишь целиком.

Словно решив предоставить Грубберу шанс исполнить свое последнее пожелание, надзиратель вел конвой прямиком к краю палубы. К трем ближайшим к открытому космосу небольшим, но замысловатым аппаратам, закрепленным в палубных захватах. Соседние крепления пустовали, чтобы, стало быть, не ошибиться. Троица техников в соответствующих комбинезонах при их приближении торопливо испарилась из поля зрения. В остальном палуба, насколько хватало глаз, и без того пустовала.

– Ну? – осведомился надзиратель, останавливаясь у одного аппарата. – Не передумали, коллега? Может все-таки на мировую?

– Обязательно, – груббер тряхнул пультом. – Будете на Луне, заходите на огонек, обсудим условия. Который из них головной?

– Вот этот. Занимайте, не стесняйтесь.

В конфигурации аппаратов Семену знакомы были только четыре трубы топок с пирокинетиком. Корпуса, как такового, не было вовсе. Решетчатые фермы соединяли между собой узлы и агрегаты, среди которых где-то пряталась и обитаемая кабина. Назад и в стороны торчали решетчатые, закрученные спиралью стержни. Антенны? Сенсоры? Эмиттеры активных помех? Вперед – несколько раструбов, напоминающих ручное оружие солдат. Пушки?

– Ну же, коллега, – подбодрил чи-при. – Вот сюда, головой вперед. Обычно здесь пилота нет, но если есть – он управляет дроном лежа.

– Заправлены? – усомнился Груббер.

– Вы считаете, мне нужен столь дешевый обман? До Лерона-прайм с умеренным ускорением вы доберетесь за пару дней. Воздуха хватит. Литр энергетического коктейля в аварийном запасе. С остальными удобствами помочь не могу – это ваш выбор.

– Они первые, – Груббер кивнул на единорасцев. – Стартуем одновременно.

– Как угодно. Вот эти два, пожалуйста, – чи в упор уставился не Семена, – Если конечно вы тоже сделали свой выбор.

– Давай, Чистоплюй. Бертье, вон в тот. Ну, шевелитесь, schneller, schneller!..

Он серьезно нервничал, неофициально уполномоченный инспектор Груббер. Нет, больше – понял Семен – он на последнем взводе. Одно неверное движение, одно слово и рука дрогнет на пульте… Так почему же Чистоплюю на это, простите за каламбур, чисто наплевать?

– Ты за этим все устроил? – тихо произнес он, поворачиваясь к надзирателю за справедливостью. – Чтобы я тоже сделал выбор?

– Конечно, нет. Лишь для того чтобы ты его осознал.

Семен кивнул. Он не удивился бы, если б так все и было.

– Вчера ты говорил, что у нас совсем нет времени. Почему?

– Потому что пять усредненных суток тому назад прозревшие передали нам координаты новой планеты, и заказ на пятьдесят тысяч тонн пирокинетика. Вчера мы должны были его доставить.

– Они впускают в наш «барак» кого-то еще?

– Боюсь, что не впускают, а зовут. Для первого контакта обычно хватает три-пять тысяч тонн: пока поверят, пока воспримут, пока переделают первый десяток кораблей… а то и вовсе корабли поставляем мы – для комплекта. Пятьдесят тысяч – очень большая партия. Это значит, что новички уже сейчас могут воспользоваться такой прорвой топлива. Им есть куда его загрузить.

– Допустим. И что с того?

– До начала вашей войны самый сильный флот был у леров. Теперь – снова у леров. Зачем прозревшим понадобился еще один, да еще совершенно чужой? Вспомни, землянин, как вы сами ворвались в наш «барак». Как вы вцепились в первого же подвернувшегося противника, и почти поставили его на колени. Как готовились наводить свои порядки, ни чего не зная об устройстве нашей маленькой вселенной! Вспомни эту историю и подумай. Все вы – подумайте. И если вы не круглые идиоты, вам станет так же страшно, как и мне.

Да, Семену было что вспомнить, девять лет войны – не хрен собачий. Но он не стал. Думать он тоже не стал. Чего тут думать, все ведь и так ясно. Нет?

– Филл, – позвал он не, оборачиваясь. – Я не лечу. Ныряй в дудку и рви когти, пока не опомнились. Тебя ведь устраивает пятьдесят на пятьдесят?

– Рехнулся? – рявкнул груббер. – Ты моя страховка! Залезай живо, oder ich reduzieren unsere Chancen auf null!!!