Пруссия без легенд

Гогенцоллерны, прежде швабский род, в конце 12-го века пришли во Франконию [8]и после этого два столетия были бургграфами Нюрнберга, титул в большей степени почетный, чем настоящее положение властелинов. Одновременно они получили небольшое владение в Ансбахе и в Байрейте и вокруг них. В течение двух столетий они были более успешными служащими империи, чем правителями земель. К примеру, шестой бургграф Нюрнберга, который тогда (в 1415 году) стал первым маркграфом Бранденбурга из Гогенцоллернов, сделал свою карьеру как советник и агент короля Сигизмунда, которому он помог в избрании на трон своим дипломатическим мастерством; наградой ему стало маркграфство Бранденбург. Поистине королевская награда и огромное повышение; однако также и бремя, которое награжденный и возвышенный вскоре стал находить только лишь тягостным. Он вскоре покинул провинцию, обескураженный безрадостными и довольно безрезультатными стычками со своими одичавшими аристократами, и его сын не мог выдержать пребывания здесь вплоть до своей смерти, а третий маркграф из Гогенцоллернов едва ли посещал свою землю. Имперские дела и имперские распри были гораздо интереснее этому отпрыску швабско-франконских политиков, чем правление в новой отдаленной земле — "песочнице империи" [9]. Лишь в четвертом поколении Гогенцоллерны укоренились там и стали править землей по-отечески, кое-как, с грехом пополам — как и все прочие князья. И все-таки уже заинтересованные в основании притязаний на наследования не только где-либо в другом месте, на западе империи, но теперь и в Померании, и в Силезии — ожидания, которые несмотря на тщательную заботу долгое время не приносили плодов. И тут неожиданно им в руки падает самый большой подарок — Пруссия.

Это была чистая случайность, что последний магистр Ордена, реформировавший и секуляризировавший Орденское государство, был Гогенцоллерном. До этого они не имели совершенно никаких дел с Орденом. Также совершенно неверно, что правивший в то время в Бранденбурге Гогенцоллерн, Иоахим I, приложил руку к прусской сделке своего родственника, неожиданно открывшей этой семье столь поразительные перспективы. Напротив, Иоахим I был ожесточенным противником Реформации и он был тесно связан со своим братом, архиепископом Магдебурга и Майнца и пресловутым патроном продажи индульгенций. Что делал их кузен в Пруссии, они глубоко не одобряли, и маркграф Бранденбурга должен был сначала умереть, прежде чем Гогенцоллерны смогли использовать свой неожиданный прусский шанс. Разумеется, потом они занялись этим основательно. Иоахим II не только провел Реформацию теперь и в Бранденбурге, действуя при этом против своих истинных религиозных убеждений; после смерти старого Альбрехта Прусского в 1568 году он добился с большими хлопотами и со многими уступками совместного владения этого прусского наследства с польским королем и женил в придачу — осторожность прежде всего — двух своих сыновей на дочерях "слабоумного" Альбрехта Фридриха, герцога Пруссии. Однако тот прожил, против всех ожиданий, очень долго — он "правил" еще целых пятьдесят лет. Только лишь правнук Иоахима II дожил до окончательного открытия наследства, и когда Бранденбург и Пруссия в конце концов оказались в руках одних и тех же Гогенцоллернов, был уже 1618 год.