Пруссия – наша

Потом я увидела новую большую волну, которая бежала к нам и хотела облить. Я крикнула Хелюле – бежим, там волна! Он поднял над собой зонтик, но не двинулся с места. С Мишкой мы потом посмеялись над мокрым Хелюлей. Зонтик его не спас. Эта волна оказалась еще выше первой.

Мокрые, замерзшие и одухотворенные мы прошли по галерее обратно – к памятнику Елизавете Петровне, и спустились оттуда на пляж. К тому времени неожиданно вышло солнце. Ветер сделал одно полезное дело – расчистил небо.

Мишка сразу побежал к солнечной воде и немного покусал волны. Надо было купить ему воду…

На пляже было очень красиво и ярко. Руки немели от холода. Я нашла в песке камешек, похожий на янтарь. Хелюля взглянул и подтвердил, что это янтарь. А когда я привезла этот «янтарь» домой, в Москву, он отогрелся и начал источать фруктовый аромат – это была жвачка.

Мне совсем не хотелось уходить с пляжа. Я надеялась еще раз увидеть тюленя, на суше. Но было очень холодно. Мы поднялись на высокий травянистый берег, скрылись в ёлках и устроили там экстренное чаепитие. Мишка лёг на иголки в пяти метрах от нас и задремал. Я освободила от перчаток свои покрасневшие руки и мне стало страшно – вдруг они такими и останутся?

Рядом с местом нашего привала было немецкое военное кладбище. Мы зашли туда через калитку. Мишка тоже зашел с нами, хотя там был знак с перечеркнутой Hund.

«Здесь покоятся немецкие солдаты. Помните о них и о жертвах всех войн. Имена многих погибших остались неизвестными».

Кладбище оказалось очень ухоженным. Немецкий порядок поддерживался даже на территории другой страны. Подстриженная трава, чистые памятники и ни намека на мусор.

Мы ходили меж мраморных плит над братскими могилами и смотрели на возраст мальчиков, которые здесь лежали. Юнцы – 20-30 лет. Большинство погибло в 1945 году.

Хорошо, что мы были там совсем одни. Мишку никто не выгнал, он слонялся вместе с нами и не понимал, к чему все эти камни. Или понимал? Практика уже показала, что Мишка очень мудрый пёс.

Три высоких черных креста, врытые в холм, стояли над всеми сегодняшними и завтрашними мертвецами. С высоты было слышно море.

Мы прошли все кладбище и вышли через калитку с другой стороны. Ох, это снова была Россия. Такой контраст – выходишь с чистого немецкого кладбища и попадаешь на разбитую дорогу! Хелюля показал на стены из красного кирпича посреди болота и сказал, что это форт Восточный. Мы дернули дверь, но она была закрыта.

Дальше путь пролег через парк имени Головко. Там мы видели дядьку с металлоискателем. Это точно был черный копатель. Из парка мы вышли на жилые улицы и сразу ослепли от количества мусора возле домов и по краям дороги. Наверное, местные жители ждут, что кто-то уберет эту помойку за них.

Потом мы встретили компанию людей с собакой на поводке. И собака рванулась к Мишке, но наш мудрый пес даже не гавкнул на нее. Только бросил в ту сторону скучающий взгляд. Интересно, он вообще умеет лаять?

Через советские кварталы мы вновь попали в немецкие кварталы. Сейчас, в закатном солнце, они были более приветливыми.

Возле забора с баннерами «Z и V – своих не бросаем» Мишка остановился и оглянулся на нас, посмотрел, где мы идем.

Мы вернулись к маяку, к пропускному пункту на паром, к нашей машине. Я последний раз потрепала Мишку за ухом. Он не стал подходить к машине. Издалека посмотрел, как мы сели, и ушел в ту сторону, где мы встретились с ним впервые.

Когда мы поехали, я увидела, что с ним уже играют двое детей.

Дома мы наконец сбросили просоленную одежду. Я легла на диван, завернулась в плед и долго пыталась согреться. Меня трясло от холода. Потом я провалилась в сон. Хелюля пришел с кухни, посмотрел на меня и тоже задремал на соседнем диване.

Мы очнулись в темноте и в тишине. Хелюля сказал, что нашел нам ужин в единственном ресторане Балтийска, который не закрывается в 8 вечера. И мы пошли туда.

Ресторан «Граф Монте Кристо» снаружи выглядел подозрительно. Внутри все было нормально: гардероб, портрет Дюма на стене, просторные туалетные комнаты. Мы поднялись на второй этаж и сели возле глухого окна. Кроме нас в ресторане сидели еще двое мужчин, которые пьянствовали в рамках приличия. Еще были две девушки с бутылкой игристого на столе и роллами.

Меню нас обрадовало обилием морских позиций. На разогрев Хелюля заказал салат с кальмаром, а я – с судаком и сёмгой. Все было свежее и очень вкусное.

На второе Хелюля выбрал чудо-блюдо с названием «Улов рыбака». Ему принесли гигантскую тарелку жареной салаки с картошкой и солёными огурцами. А я снова заказала котлеты. И тоже из сёмги и судака. С нежным пюре. Я знаю, что такое «жизнь прекрасна».

В этот вечер мне особенно хотелось тепла и уюта, поэтому я взяла глинтвейн с добавлением вермута. А Хелюля снова устроил себе пивной марафон.