Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах

На нем была военно-полевая форма, на плечи накинут плащ, фуражка подвязана под подбородком, ремни крест-накрест, на боку кобура – пустая, а в руке он держал… пистолет, который своей маленькой, но столь ужасной дырочкой был направлен прямо на нас.

Я чувствительно ткнул Светлану под одеялом локтем в бок, она медленно, заслоняясь от света рукой, подняла голову, удивленно посмотрела на меня, затем, следуя за моим взглядом, перевела взгляд на своего капитана, и произнесла сонно: «Павел, ты?..», после чего приподнялась на локте, словно собираясь встать, и, глубоко вздохнув, вновь упала в постель.

– Да, я, сука, – прокричал, вернее, прохрипел Павел. – Я приехал домой к своей любимой женушке и что? Застаю тебя здесь с мужиком. Кто этот хрен, где ты его выкопала? – Голос его почти сорвался на визг.

«Выкопала, – мой мозг равнодушно констатировал слова, сказанные обо мне, – а ведь меня, как будто, еще не закапывали».

Секундой позже, полностью осознав серьезность своего положения, я съежился в постели вдвое, мне захотелось стать маленьким, очень маленьким, мухой, чтобы можно было незаметно улететь, потому что вид этого парня с его ужасным пистолетом ничего хорошего мне не предвещал. Да, кстати, Павел, хотя мы несколько раз встречались прежде, меня почему-то не узнал… Что ж, может это и к лучшему… Эх, если бы не этот пистолет в его руке… В голове мелькнула безумная мысль – броситься к нему и выбить из его рук пистолет, тогда у него против меня в рукопашной схватке будет совсем немного шансов – я в неплохой физической форме, и несколько последних лет усиленно занимаюсь карате…

Но вот что если пистолет уже взведен и он успеет сделать во мне хотя бы одну дырку, пока я доберусь до него? Тогда… «хана придет ко мне на мягких лапках», как говорит мой любимый поэт. Я прикрыл глаза – сейчас этот возмущенный муж-рогоносец всадит в нас со Светланой по парочке пуль и… на этом всему конец. Или того лучше – меня убьет, а ее простит, да еще встанет перед ней на колени и попросит извинения.

Не зря же мужики придумали приговорку про изнасилование: «десять минут горячки, а затем десять лет охлаждения». В тюрьме, имелось в виду. А у меня ситуация, пожалуй, и того хуже – после 10-минутной горячки, так как в нашем случае никакого изнасилования не было, – охлаждение наверняка будет полным и окончательным, то есть смертельным, и констатирует мою смерть доктор, вон даже Светлана, будучи врачом, хотя она и гинеколог, без труда сможет сделать это.

Взбудораженное воображение рисовало в моем мозгу картинки одну ужаснее другой, а тем временем Светлана подала голос:

– А ты его разве не узнаешь, Павел? Это же наш бармен, Савва, вспомни, мы с тобой пару раз отдыхали у него.

Ехидно так сказала, словно обвинила меня, хочет, наверное, чтобы ее капитанчик меня грохнул, как за все и во всем виноватого, а ее не тронул.

– Аа, ну да, узнаю, бля! – прорычал Павел грозно. – Теперь вам обоим пи…ец, вот с кем ты мне изменяешь, проститутка? Я ведь давно подозревал, что у тебя кто-то есть.

Я уже собрался, было, сказать что-то в свое оправдание, заявить, что попал сюда впервые, да и то практически случайно, по пьянке, и в то же самое время шарил рукой под одеялом в поисках собственных трусов. Так и не найдя их, я услышал, на этот раз в свой адрес:

– Не дергайся, падло, а то пулю в голову всажу. – И он взвел затвор пистолета.

Какой же я дурак, не разглядел с перепугу, что он до сих пор не был взведен, тогда еще можно было рискнуть, теперь-то, если я брошусь на него, уж точно не успеть и мои мозги наверняка разлетятся по всей комнате.

– Где мой ребенок, где моя дочь? – вновь вскричал Павел. – У соседки, конечно? Так я и знал, бля. Я спешил к тебе, сука, гнал машину много десятков километров, мечтая обнять свою жену, дочь… – Павел умолк, и я подумал, что лучше было бы, пожалуй, чтобы ребенок, их дочь, была где-то рядом, хотя бы в соседней комнате, что ли, тогда, глядишь, он вел бы себя в ее присутствии по-другому, помягче, а так… В моей памяти одна за другой стали всплывать ужасные истории, в которых муж застает жену в постели с любовником; в одной из них он убивает жену, вырезает ей половые органы, а любовника заставляет их съесть.

Бр-р-р, ужас какой, но зато в той истории любовник хотя бы живым остается…