Прутский поход. Поражение на пути к победе?

К регулярной коннице Януса, насчитывавшей 4 тысячи человек, подступили 10 тысяч конных турок и татар. Иностранным генералам показалось, что против них выступила вся турецкая армия: «Было два часа пополудни на наших часах, как турки к нам приближались и с нами поздоровались». Турки не давали покоя целый день. Особенно отличились албанские и боснийские конники. «С той поры до десяти часов вечера более пятидесяти тысяч их сидели у нас на шее, не смея ни ударить на нас, ни расстроить нас. Единственный их успех состоял в замедлении нашего марша. Они так часто нас останавливали, что от двух часов до десяти прошли мы не более, как четверть мили», — вспоминал Моро. При наступлении ночи турки и татары отступили.

Янус с его адъютантом подполковником Фейтом послал второе уже по счету за день донесение царю. В нем он уведомлял, что войско великого визиря находится в четверти мили от него, в урочищах Гура Страмби и Серезон, и что через Прут наведены два моста, через которые переправились около 3000 янычар и несколько пушек. Царь, получив письмо вечером, созвал военный совет, на котором решили, что Янусу необходимо вернуться обратно. Кроме Фейта к Янусу с приказом отправили еще трех посыльных, чтобы хотя бы один экземпляр приказа был доставлен. Фейта убили татары в стычке. Приказ Янусу привез казак-молдаванин. Ночью Янус начал отступление. Саксонский представитель при русском дворе И.А. Лоос в донесении Августу II о действиях Януса высказал царскую точку зрения: «Янус мог бы их (турок) задержать, если бы поступил как человек чести».

Визирь планировал дать бой 10 июля. Карлу XII Балтаджи Мехмед-паша предложил принять участие в качестве наблюдателя, что очень оскорбило достоинство короля. Русскую армию турки атаковали на марше на два дня раньше запланированного. Предшествовало атаке нападение на отряд Януса: «Турки догнали нас на рассвете в большей силе, нежели накануне; но все без пехоты и без артиллерии». Рано утром 8 июля великий визирь послал на рекогносцировку 3700 конницы под командованием Салих-паши. В 5 часов утра 8 июля к Янусу и Моро для поддержки подоспела дивизия Н. Энсберга.

С левого фланга к полкам Януса и Энсберга на расстоянии полумили от главных сил русских подошла турецко-татарская конница. Шереметев приказал дать три пушечных выстрела. Это был сигнал всей линии выстроиться в боевом порядке. Русское войско заняло оборонительную позицию с применением линейной тактики. Артиллерию поставили в первую линию. Так как боеприпасов для ведения дальнего боя не хватало, решили использовать огонь на близком расстоянии, расстреливая турок в упор. Одного турка, очень близко подошедшего к левому флангу, русские взяли в плен. Из допроса стало известно, что турецкая армия состоит из 100 000 конницы и 50 000 пехоты. Визирь намеревался занять сильную позицию, по словам, «слабость войска из-за болезней и голода вынудила его остановиться лагерем». К вечеру вся конница, как показал пленный, должна была соединиться. Пехотные полки, а вместе с ними и 160 артиллерийских орудий еще в лагерь не прибыли.

8 июля к туркам перебежали два шведских офицера, перешедших на русскую службу после Полтавской битвы. Вести, которые они принесли, очень обрадовали Балтаджи Мехмед-пашу. Шведы показали, что армии приказывает сам царь, численность всего войска не превышает 70 тысяч, из них 10 тысяч под командованием Рейне отправлены к Дунаю, осталось 40 тысяч пехоты и 20 тысяч конницы. Как и турки, русские утомлены долгой дорогой. Но в отличие от турок и татар, русские испытывают недостаток в провианте и фураже, ежедневно теряют по сотне лошадей. После обеда визирь дал приказ переправиться еще 6 тысячам конницы и пехоты вместе с несколькими орудиями под командованием Али-паши и Мехмед-паши. К концу дня переправилась почти вся турецкая конница. Турецкие и татарские конники, отправленные к полкам Януса и Энсберга, просили визиря дать в подкрепление пехоту и артиллерию. Но визирь продолжал колебаться. По данным Понятовского, он был уверен, что «погибнет, если враги его атакуют». Только когда Балтаджи Мехмед-паша убедился в отходе всей русской армии, он разрешил перейти на другой берег артиллерии, а за ней пехоте. 9 июля к 9 часам утра турецкая армия закончила переправу. Однако дух турецкой армии был ослаблен. В этот же день визирь решил поднять ставки в войне: за каждого пленного русского обещалось вознаграждение, равное 30 немецким талерам, за голову убитого врага и за полученную в бою рану — 20 талеров.