Прыгун

Он нагнулся в воду, окунувшись с головой. А когда голова появилась, то Хаймович счастливо улыбался, держа в руках какое-то хитросплетение из зеленых веток. Меж веток на солнце металлическим блеском отливали и плескались рыбы.

- Вот образец человеческой смекалки, - молвил Хаймович, вытряхивая сверкающих на солнце рыб из мордушки, как он назвал грубо плетеную корзину. – Значит люди рядом и промысел этот не забыт. Как и навыки плетения. Привал, однако. Сережа собери сушняка. Добрую ушицу я вам сейчас организую. Эх, маслица бы подсолнечного…

Сокрушался Хаймович. – Жареная рыба не в пример вкуснее. Хотя ухи я тоже давно не ел.

- А чего она не кричит? – Шустрый подобрал желтоватую рыбину с земли. Он билась и тщетно открывала рот, не издавая при этом ни звука.

Хаймович расплылся в улыбке.

- Дорогой мой! Она не может кричать. Поговорка нем как рыба, вам конечно не знакома.

Но большинство рыб, просто не в состоянии издать какой либо звук.

- Хаймович, какой привал?- Спросил Федор. – Нам же на ту сторону ещё добраться надо.

А солнце садится.

Хаймович отмахнулся от Федора как от мухи.

- Ты край озера видишь? До того берега километров семь, а вокруг озера все десять –пятнадцать. Здесь заночуем.

Федор недоумевающее пожал плечами и пошел рубить елки. Я присоединился к нему.

Хаймович остался колдовать над котелком ,привлекая к колдовству женщин и рассказывая как правильно нужно чистить рыбу и главное её готовить. И пока мы с Федей таскали ветки на шалаш, Хаймович часто сетовал на отсутствие разных необходимых для правильной ухи ингредиентов. В конце концов, сказав, что главный ингредиент то бишь рыба у нас всё-таки имеется, значит ухи быть. Не успели мы доделать шалаш, как Хаймович осторожно дуя на ложку отхлебнул и сообщил:

- Готово! Прошу всех к столу!

В завершение колдовства он вытащил горящую ветку из костра и окунул в котелок.

Затем, хитро прищурившись, отвинтил колпачок на заветной фляжке и плеснул в уху.

- Ну и как вам?- Вопросил он.

Пока мы дули на миски и прихлебывали ароматное варево.

-Угу,- одобрил Сережка, шумно прихлебывая.

- А рыбу есть будем ? – Спросила Роза.

- Рыбу милочка надо есть осторожно, выбирая кости….Костей, к сожалению, в ней не меряно. Вот попалась бы щука…Ах ,какую рыбу фиш готовила моя покойная бабушка!

- Вот значит ! Какие козлы мою рыбу воруют! – Донеслось из леса.

Из леса, раздвигая кусты, вышел старик в линялом камуфляже.

- Ты дед со словами аккуратней, - хмуро глянул Федор, - как бы за козлов отвечать не пришлось!

- Ах ты сопляк! – Возмутился дед.- А ты хрен старый туда же? ( это он Хаймовичу замершему с ложкой) На чужую добычу рот раззявил! Крысы! Приятно подавится вам моей рыбкой!

Федор нехотя поднялся и пошел на встречу деду походкой не предвещающей ничего хорошего. Хаймович же необъяснимо замер и во все глаза рассматривал незнакомца.

Линялый камуфляж, стоптанные сапоги, всклоченная с проседью бороденка, битый жизнью воробей, не иначе. В общем, ничего примечательного. Пожалуй, только вот ружьё в руках придавало вес и серьёзность несерьёзному облику. И потому как оно блеснуло и уставилось в грудь Косому, не оставалось сомнений. Курок он нажмет не задумываясь.

- Федор! Подожди! – Окликнул я Косого,- Давай поговорим.

Подбежав к Косому, я хлопнул его по плечу.

- Ну и чего ты так расшумелся? – Сказал я деду примирительно. – Рыбу мы ещё и не ели даже. Откуда мы знали, что это твоя?

- Не вами положено, не вам и брать. Мордушку мою зачем потрясли?

- Послушай, уважаемый, - Поднялся Хаймович,- На ней не написано ,что она ваша. Чем докажешь? Вот сапоги на тебе, на мои похожи, на днях пропали. Скажешь, не ты воровал?

- Ты говори да не заговаривайся, сапоги эти я в казарме в прошлом году нашел.

Тут старик ойкнул. Наверное, от того, что нечто твердое уперлось ему сзади. Шустрый подкрался сзади и воткнул дедушке автоматный ствол меж лопаток.

- Чего с ним говорить? – Сурово сказал он,- Замочить и всего делов!

Косой улыбнулся. Его школа.

- Ружье отдай? – протянул он руку к потертому ружьишку. Дед покрутил головой, углядывая нашего Сережку за спиной, и со вздохом и сожалением протянул ружье.

- Бери, аспид!

Федор подхватил ружье и, разломив его пополам, вытащил две тусклые гильзы.

- Не обижайся милейший, это на всякий случай. Пойдем лучше к нам ухи поедим, да за жизнь поговорим,- начал примирительно Хаймович.

- Не о чем мне с вами разговаривать, - надулся дед.

- Пойдем, пойдем,- похлопал его по плечу Хаймович, - Давай познакомимся для начала.

Меня зовут Моисей Хаймович, а как тебя?

- Лев сын Николая, - буркнул дед.

Хаймович поперхнулся.

- Это что же выходит Лев Николаевич? А что? Похож.- Усмехнулся Хаймович.

***

- Рисуй, давай! – скомандовал Лис.

- И как ты себе это представляешь? – Спросил Джокер с явной издевкой. Создавшееся положение его явно забавляло. А бесстрастное до этого лицо просто лучилось радостью.

- Ну, - почесал репу Лис,- пальцем на полу изображай.

- Не дотянусь, однако, - ответил Джокер, взглядом намекая, на впившегося в него как клещ Руслана.

- Я тебя сейчас отпущу, только без глупостей, - сказал Руслан,- Лис, двери подопри!