Читаем Прынц i жабрак полностью

— Мілёрд Сэнт-Джон, схадзеце ў мой кабінэт у палацы — ніхто лепей за вас не знаёмы з ім; тамака, ў левым кутку, што далей ад уваходных дзьвярэй, каля самае падлогі вы знайдзеце ў сьцяне медны гузік; націсьніце яго і выскачыць маленькая патайная скрыначка; аб ёй ня толькі вам невядома, але нікому на сьвеце, апрача мяне і пэўнага майстра, устроіўшага яе. Там ляжыць вялікая дзяржаўная пячатка. Прынясеце яе сюды.

Усё сабраньне адразу далося пры гэтых словах, і яшчэ болей зьдзівілася, калі маленечкі прынц паказаў на пазванага пэра бяз ніякага хістаньня ці небясьпекі памыліцца, з гэткім спакойным, пэўным выглядам, як быццам змалку знаў яго. Зьбянтэжаны лёрд Сэнт-Джон ледзь што не паслухаў, ён навет зрабіў рух, каб пайсьці выпаўніць даручэньне, але апамятаўся і, крыху зачырванеўшыся, прыняў ранейшы спакойны выгляд. Том Канці голасна зьвярнуўся да яго:

— Чаго марудзіце? Хіба ня чулі загаду караля? Ідзеце!

Лёрд Сэнт-Джон нізка пакланіўся — усе заўважылі, што паклон быў надта тонкі, дзеля таго, што і кароль і пратэндэнт маглі аднолькава прыняць яго на свой рахунак — і выйшаў.

Цяпер у бліскучай групе прыдворных пачуўся рух — марудны, ледзь заметны, але ўпарты, падхільны — рух, які можна прасачыць пры пакручваньні калейдаскопу, калі яркія часьці аднае фігуры распадаюцца, творачы новую. У даным выпадку новым цэнтрам, вакол якога групаваліся сабраныя, быў абарваны хлопчык. Том Канці стаяў блізу што адзінока. Надыйшла мінута цяжкага чаканьня й трывогі, нават няшмат якія маладушныя людзі, яшчэ акружаўшыя яго, крыха па крысе набраліся духу і пачалі прылучацца да большасьці. У рэшце ўсяго, Том Канці, у сваёй каралеўскай вопратцы, пакінены ўсімі, застаўся саўсім адзін, сярод ачышчанае пляцформы.

Але вось паказаўся лёрд Сэнт-Джон. Калі ён падходзіў да сярэдняга прыдзелу, чаканьне й цікавасьць публікікі да таго была вялікая, што размовы й шэпты мігам сьціхлі, запанавала глыбокая ціша, і толькі глухія шагі яго было чутно. Усе вочы скіравалі на яго. Падыйшоўшы да пляцформы, ён супыніўся, нізка пакланіўся Тому Канці і сказаў:

— Гаспадару, пячаткі там няма!

Натаўп чэрні не адвярнуўся-б з гэткаю шпаркасьцяй ад якога-нібудзь ахопленага чумою, як адлілі ад няшчаснага маленькага пратэндэнта на карону, зьбялеўшыя, перапалоханыя царадворцы. Мінуту пачакаўшы, ён ужо быў адзінокі, бяз прыяцялёў і апякуноў, служачы мішэньню дзеля сцэнтрованых на ім злосных і пагардлівых паглядаў. Лёрд-протэктар гнеўна крыкнуў:

— Выкінуць жабрачка на вуліцу і прагнаць пад бізуном праз увесь горад — мізэрны дурань на большае не заслужвае!

Афіцэры гвардыі кінуліся споўніць загад, але Канці спыніў іх:

— Назад! Хто закране яго. той заплаціць галавою!..

Лёрд-протэктар быў аканчальна зьбянтэжаны.

— Ці добра вы шукалі? — спытаўся ён у лёрда Сэнт-Джона. Хоць-жа, аб гэтым няварта і пытацца. Маленечкая рэч, нічога нявартая яшчэ магла згінуць, — у гэтым няма нічога дзіўнага, але якім чынам зьнікла гэткая буйная рэч, як дзяржаўная пячатка, як гэта ніхто і сьледу яе не заўважыў — вялікі залаты кружок...

Том Канці з зіхацеўшымі вачыма, выступіў наперад і гукнуў:

— Стойце, годзі! Яна гэткая, круглая, тоўстая. На ёй выразаны нейкія літары й гэрбы? Так? Ну, цяпер я ведаю, якая вялікая дзяржаўная пячатка, што нарабіла гэтулькі клопату. Калі-б вы мне раней растлумачылі, дык я аддаў-бы вам яе яшчэ тры тыдні назад. Як-жа, ведаю, дзе яна ляжыць, хоць ня я першы паклаў яе туды.

— А хто-ж, гаспадару? — спытаўся лёрд-протэктар.

— Той, хто стаіць перад вамі, — законны кароль Англіі. Ды ён і сам скажа вам, дзе яна знаходзіцца, тады вам прыдзецца паверыць, што ён ведаў аб гэтым раней. Падумай, гаспадару, прыпомні — гэта было апошняе, што ты зрабіў у той дзень, перш, чымся выбег з палацу, у маім рызьзі, каб пакараць салдата, скрыўдзіўшага мяне.

Надыйшло маўчаньне, ніхто не заікнуўся; вочы ўсіх былі вырачаны на прыйшоўшага хлопчыка, які стаяў, схіліўшы галаву і зморшчыўшы лоб, перабіраючы ў памяці масу дробных уражаньняў і стараючыся ўспомніць адзін нязначны факт; калі яму ўдасца ўспомніць — ён дастане назад пасад свой, калі не, дык прападаць яму жабраком і адшчапенцам. Мінута праходзіла за мінутаю, а хлопчык усё капаўся ў памяці, не варушачыся. Нарэшце, ён уздыхнуў, ціха памахаў галавою і прамовіў дрыжаўшым голасам, поўным зьнямогі;

— Усё прыпамінаю, усю драбязу, але аб дзяржаўнай пячатцы пры гэтым і спаміну ня было.

Ён памаўчаў, пасьля падняў галаву і прамовіў з мягкасьцю і дастойнасьцю:

— Мілёрды і джэнтльмэны, калі вы хочаце пазбавіць вашага законнага караля яго правоў толькі таму, што ён ня можа даставіць вам гэткага пустога доказу, дык я не магу замінуць вам, я тут бясьсільны. Але...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пространство
Пространство

Дэниел Абрахам — американский фантаст, родился в городе Альбукерке, крупнейшем городе штата Нью-Мехико. Получил биологическое образование в Университете Нью-Мексико. После окончания в течение десяти лет Абрахам работал в службе технической поддержки. «Mixing Rebecca» стал первым рассказом, который молодому автору удалось продать в 1996 году. После этого его рассказы стали частыми гостями журналов и антологий. На Абрахама обратил внимание Джордж Р.Р. Мартин, который также проживает в штате Нью-Мексико, несколько раз они работали в соавторстве. Так в 2004 году вышла их совместная повесть «Shadow Twin» (в качестве третьего соавтора к ним присоединился никто иной как Гарднер Дозуа). Это повесть в 2008 году была переработана в роман «Hunter's Run». Среди других заметных произведений автора — повести «Flat Diane» (2004), которая была номинирована на премию Небьюла, и получила премию Международной Гильдии Ужасов, и «The Cambist and Lord Iron: a Fairytale of Economics» номинированная на премию Хьюго в 2008 году. Настоящий успех к автору пришел после публикации первого романа пока незаконченной фэнтезийной тетралогии «The Long Price Quartet» — «Тень среди лета», который вышел в 2006 году и получил признание и критиков и читателей.Выдержки из интервью, опубликованном в журнале «Locus».«В 96, когда я жил в Нью-Йорке, я продал мой первый рассказ Энн Вандермеер (Ann VanderMeer) в журнал «The Silver Web». В то время я спал на кухонном полу у моих друзей. У Энн был прекрасный чуланчик с окном, я ставил компьютер на подоконник и писал «Mixing Rebecca». Это была история о патологически пугливой женщине-звукорежиссёре, искавшей человека, с которым можно было бы жить без тревоги, она хотела записывать все звуки их совместной жизни, а потом свети их в единую песню, которая была бы их жизнью.Несколькими годами позже я получил письмо по электронной почте от человека, который был звукорежессером, записавшим альбом «Rebecca Remix». Его имя было Дэниель Абрахам. Он хотел знать, не преследую ли я его, заимствуя названия из его работ. Это мне показалось пугающим совпадением. Момент, как в «Сумеречной зоне»....Джорджу (Р. Р. Мартину) и Гарднеру (Дозуа), по-видимому, нравилось то, что я делал на Кларионе, и они попросили меня принять участие в их общем проекте. Джордж пригласил меня на чудесный обед в «Санта Фи» (за который платил он) и сказал: «Дэниель, а что ты думаешь о сотрудничестве с двумя старыми толстыми парнями?»Они дали мне рукопись, которую они сделали, около 20 000 слов. Я вырезал треть и написал концовку — получилась как раз повесть. «Shadow Twin» была вначале опубликована в «Sci Fiction», затем ее перепечатали в «Asimov's» и антологии лучшее за год. Потом «Subterranean» выпустил ее отдельной книгой. Так мы продавали ее и продавали. Это была поистине бессмертная вещь!Когда мы работали над романной версией «Hunter's Run», для начала мы выбросили все. В повести были вещи, которые мы специально урезали, т.к. был ограничен объем. Теперь каждый работал над своими кусками текста. От других людей, которые работали в подобном соавторстве, я слышал, что обычно знаменитый писатель заставляет нескольких несчастных сукиных детей делать всю работу. Но ни в моем случае. Я надеюсь, что люди, которые будут читать эту книгу и говорить что-нибудь вроде «Что это за человек Дэниель Абрахам, и почему он испортил замечательную историю Джорджа Р. Р. Мартина», пойдут и прочитают мои собственные работы....Есть две игры: делать симпатичные вещи и продавать их. Стратегии для победы в них абсолютно различны. Если говорить в общих чертах, то первая напоминает шахматы. Ты сидишь за клавиатурой, ты принимаешь те решения, которые хочешь, структура может меняется как угодно — ты свободен в своем выборе. Тут нет везения. Это механика, это совершенство, и это останавливается в тот самый момент, когда ты заканчиваешь печатать. Затем наступает время продажи, и начинается игра на удачу.Все пишут фантастику сейчас — ведь ты можешь писать НФ, которая происходит в настоящем. Многие из авторов мэйнстрима осознали, что в этом направление можно работать и теперь успешно соперничают с фантастами на этом поле. Это замечательно. Но с фэнтези этот номер не пройдет, потому что она имеет другую динамику. Фэнтези — глубоко ностальгический жанр, а продажи ностальгии, в отличии от фантастики, не определяются степенью изменения технологического развития общества. Я думаю, интерес к фэнтези сохранится, ведь все мы нуждаемся в ностальгии».

Алекс Вав , Джеймс С. А. Кори , Дэниел Абрахам , Сергей Пятыгин

Фантастика / Приключения / Научная Фантастика / Детские приключения / Приключения для детей и подростков / Космическая фантастика