Прыжок

Сергей мысленно выругался всеми известными ему нехорошими словами, но вслух ничего не произнес. Голова уже совсем ничего не соображала. Все, чего он хотел — чтобы этот досаждающий тип пропал, растворился в воздухе, исчез так же, как и появился. Неужели даже один-единственный поступок — и тот он не способен совершить? Неужели он настолько слабый человек?

Сергей и не заметил, что уже сидит на заборчике лицом к незнакомцу, опустив голову вниз. Тот по-прежнему стоял, опираясь о стену.

— Ну, так и будешь сидеть? — спросил черный где-то через полминуты.

— Пошел на х… — сказал Сергей. Получилось не очень убедительно: обычно он как мог старался избегать подобных выражений и сам всегда возмущался, как можно такое произносить при людях. Возмущался только мысленно, конечно.

Человек покачал головой:

— Если не умеешь выражаться, так лучше и не надо. Все равно ты ничего этим не добьешься. Я свободный человек и могу стоять, где хочу, и смотреть туда, куда хочу.

— Ну и смотри! — выкрикнул что было духу Сергей.

Затем, снова окончательно решившись, он встал, повернулся лицом к ограде, поднял правую ногу и перекинул на ту сторону. Медленно перенес на нее центр тяжести. Карниз казался ужасно узким и скользким. Он поднял левую ногу, чтобы перенести вслед за правой, но тут ему показалось, что правая начала съезжать. Сергей дернулся, взмахнул руками, едва не потеряв равновесие; как и в первый раз, испугался до безумия и вцепился руками в бортик. Он так и застыл в этой позе: одна нога с одной стороны, другая — с другой, сам — то ли сидя, то ли стоя, в весьма неудобном положении.

— Нет, так дело не пойдет! — решительно сказал незнакомец.

Сергей, еще не видя этого, понял, что тот идет к нему. Не осознавая, что он делает, он вернул правую ногу обратно на эту сторону и только потом обернулся, чтобы убедиться в правильности догадки. Черный подошел и стал перед оградой буквально в полуметре от него.

— Смотри, — сказал он, сопровождая свои слова действиями. — Все очень просто. Поднимаешь правую ногу и переносишь через забор. Теперь поднимаешь левую ногу и делаешь то же самое, — в этот момент он сам действительно стоял обеими ногами на карнизе. — Осталось оттолкнуться, главное — посильнее, чтобы подальше пролететь, а то ведь эффекта никакого не будет. Эффект — это важно, поверь мне!

Тут советчик сам сделал толчок, так что Сергею даже на миг показалось, что он сейчас упадет — мысль эта не содержала в себе никаких эмоций, а просто выражала факт. Но каким-то чудом незнакомец удержался на краю, обрел равновесие, схватился за ограду и перелез обратно.

— Всех-то проблем! — сказал он. — Твоя очередь.

«Почему ему ничего не стоило это сделать, а я — не могу? — думал Сергей. — Боязнь высоты? Какие глупости! То, что он это только изображал, а я — сделаю по-настоящему? Но я ведь сам решил, что должен это сделать! Тогда, и в самом деле, какие проблемы?»

Подумав так, он уже в третий раз перебросил правую ногу через заборчик.

— Отлично! Теперь вторую, — поддержал его незнакомец.

Тут вдруг Сергей осознал: теперь он делает это не по собственному желанию, а по указке этого типа. Как и все, что он делал в своей жизни — по советам и указаниям самых разных людей. И в тот же момент он решительно вернул ногу на место.

— Значит, так? Все равно боишься? Ну, ничего. Это дело поправимое. Сейчас я тебе помогу.

Сказав это, черный сделал шаг и протянул руки к Сергею.

Тот, еще не зная, но уже догадываясь, что за этим последует, инстинктивно закричал. За все время нахождения здесь это был первый звук, который он выдал в полный голос — должно быть, потому, что крик выражал именно то, что он почувствовал на самом деле.

Незнакомец отпрянул. Сергей нахмурился, решив, что не стоило так бурно выражать свои эмоции. Но все-таки добавил, уже спокойнее:

— Не подходи ко мне! Слышишь?!

— Хорошо-хорошо, — человек развел руками, мол «не хотите — как хотите», и начал отдаляться на свою позицию у надстройки.

Сергей снова оперся об ограду, тупо глядя на него.

— А я думал, будет зрелище, — сказал черный, остановившись на полдороги. — Но, похоже, я ошибся, и никакого зрелища не будет.

— Смерть — это не зрелище, — сказал Сергей и тут же испугался собственных слов. Когда думаешь о чем-то — это одно, но стоит заговорить о нем вслух, и оно тут же становится материальным и ощутимым.

— Зрелище, — уверенно сказал незнакомец. — Какие фильмы самые зрелищные? Правильно — те, в которых больше трупов. Если бы смерть не была зрелищем, ты не стал бы прыгать.

— А я прыгаю не из-за этого, — сказал Сергей.

Он вдруг почувствовал, что ему теперь не надо спешить. В конце концов, он ничего не потеряет, если немного поговорит с этим странным человеком. Так или иначе, раз он решил прыгнуть, то он прыгнет, раньше или позже.

— А из-за чего же тогда, позволь полюбопытствовать?

Сергей молчал. У него совершенно не было желания пересказывать незнакомцу свою личную жизнь, а достойного ответа он не мог придумать.

Черный, видя, что ответа не будет, заговорил сам: