Читаем Прыжок через радугу (СИ) полностью

За целый месяц дела в семье ухудшились, и лучше не становились. Денег становилось все меньше и меньше, Фиола заболела и на ее лечение уходят все силы и сбережения, а вместо всеми любимого супа, мы употребляем картофельное пюре или жаренный картофель, вкус которого всем давно осточертел. Один раз Рэд перетрудилась на столько, что она буквально падала в обморок каждые несколько минут. Настроение в семье так же ухудшалось. Сестры стали разговаривать меньше друг с другом и часто стали отказываться от предложения «руки помощи», то и дело, болтаясь туда-сюда по комнатам. Сидя за столом и засматриваясь на то, как все стоят, прижавшись к стенке, в моей голове появлялись возможные планы действий и варианты возможной смены ситуации, которые я разбирал по полочкам. В мои глаза попалась Элли, которая подбрасывала мою монетку, с грустным лицом наблюдая за ней. Что-то было в моей голове важное, но я не мог понять что именно. Словно я знал слово, которое буквально вращалось на моем языке, но не мог произнести его. Звон монеты заставил меня обратить внимание на Элли, которая неуклюже подобрала монетку с пола. Звон был знакомым мне в прошлом, и это было чем-то, что произошло давным-давно, но я не мог вспомнить. Звон не прекращал гудеть в моей голове, но я ничего не вспоминал. Внезапно, меня осенило. Я вспомнил звук монеты, которая со звоном отскочила от твердой поверхности когда-то в прошлом. Этот звук крепко засел в моей голове, и я желал вспомнить, почему. Тело словно само побежало к Элли, а руки молниеносно поймали монетку в воздухе. Только моя монета оказалась в руках, я со всей силы бросил ее в стену напротив, заставив сестер, Элли, Джей и Рэд, которые находились рядом, шокировано смотреть на меня. Монета ударила стену ребром, отскочив от нее с громким звоном. Я лишь стоял, как идиот, изображая атлета, метнувшего копье, вслушиваясь в звон. Время двигалось медленнее в этот момент, а звон громко звучал в голове, пока я вспоминал все, что было связанно с этим. В моей голове проигрывался случай, когда я последний раз видел своих родителей.

Мой отец, который яростно бросил монету в стену дома, орал на меня, что я абсолютно не понимаю мир вокруг, что я воспринимаю все как шутку. По его мнению, я стал слишком мягок ко всем и всему, словно я стал «маменькиным сынком». Я был довольно взрослый в это время, примерно девятнадцать лет. Это слегка шокировало меня, ведь я только предложил ему, что я могу помочь семье и без учебы. Я не понимал, как я был не прав в тот момент, и естественно, не понимал ярости отца. В тот момент я весь день слушал, как отец и мать спорили друг с другом, пока я сидел в своей комнате. Естественно, мне это надоело, и собрав пакет с вещами, я официально заявил отцу, что ухожу из дома. Что я предпочитаю жить один. Отец меня не останавливал, но останавливал мою мать, которая не хотела, чтобы я так необдуманно уходил из дома. Отец лишь хотел, чтобы я поскорее ушел. С того момента я их не видел, и проживал полтора года в общежитии университета, которая учила меня готовке и искусству, после чего сняв дом и проживая до следующего года на стипендию, которую я копил до выпуска из университета. Так же я помню письмо от матери, которое я уже почти 4 года не открывал, оставив его в кармане пиджака.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза