Прыжок льва

Совет у Гиппократа состоялся тем же вечером, но оказался неожиданно коротким. Военачальник принял Федора, на сей раз явившегося без свиты с одним лишь переводчиком, сразу после обеда. Предложил вина. Но по всему было видно, что он торопился и принимал пищу, даже толком не переодевшись. Как вскоре выяснилось, военачальник сиракузян покинул город не утром, а еще вчера ночью, сразу после встречи с финикийцами, и успел за это время съездить в неизвестном направлении. Что-то там произошло, это стало ясно Чайке буквально сразу. Причем представитель Карфагена не ждал от Гиппократа хороших новостей, слишком уж тот был суров.

— Римляне недавно высадили на остров два новых легиона и вчера перебросили их под Леонтины, — нарушил затянувшуюся тишину военачальник Сиракуз, — Эпикид уже отразил два штурма. И даже нанес римлянам поражение в ответной атаке, почти целиком уничтожив их конницу. Но это было раньше.

Гиппократ встал из-за богато накрытого стола, не в силах сдерживать свою ярость, и прошелся по комнате. Разговор проходил там же, где военачальник недавно ел. В почти квадратной комнате на втором этаже особняка, из окон которого были видны укрепления порта.

— Неделю назад мы собирались наступать на Мессану, — проговорил он, теребя ламбрекен на своем доспехе, — и разбили в нескольких сражениях противостоявших нам римлян. Всех пленных я приказал казнить. А вчера, когда под стенами Леонтин появилось еще два легиона римлян, неожиданно высадившихся возле Катаны, положение круто изменилось. Их появление почти в тылу моих сил заставило меня отойти назад. Теперь мы думаем только о том, как удержать собственные земли и не пустить Марцелла за их границу.

Изуродованная щека Гиппократа нервно подергивалась.

— А что, прибывшими легионами командует Марцелл? — не так уж сильно удивился Федор.

— Да, сенат Рима вновь назначил его консулом, — сообщил Гиппократ, а вместе с ним командовать двадцать вторым и двадцать третьим легионами прибыл и претор Аппий Клавдий Пульхр.

Взяв со стола чашу с вином, Гиппократ подошел к окну и бросил взгляд на порт, над которым сгущались теплые сумерки.

— Наступление на Мессану остановлено, — процедил он сквозь зубы. — Марцелл наводит порядок в разбитых нами легионах. Казнит проявивших трусость. После первого неудачного штурма уже стал возводить линию укреплений вокруг города, чтобы начать планомерную осаду. Ведь Леонтины тоже хорошо укреплены.

Вернувшись к столу, где Чайка мирно потреблял вино, Гиппократ продолжил размышлять вслух.

— Мне доносят, что у Катаны пристало около шестидесяти римских квинкерем. Вероятно, скоро они будут здесь. Хотя римляне и осведомлены о машинах Архимеда, все же явно недооценивают их, поскольку никогда не испытывали их удары на своей шкуре. Так что нападение с моря меня не страшит. Здесь мы всегда отобьемся.

Он наклонился чуть вперед и добавил, усмехнувшись:

— К счастью, как сообщают мои лазутчики, сенат не разрешает Марцеллу использовать еще два легиона из римлян, разбитых Ганнибалом при Каннах, что стоят у той же Мессаны. Они объявлены трусами, запятнавшими честь Рима, и сосланы сюда с указанием «никогда не ступать на землю Италии». Сенаторы запрещают им даже воевать, чтобы смыть свой позор кровью, а используют только на самых грязных работах.

— Ну это нам только на руку, — заметил Федор, сделав вид, что впервые слышит об этих легионах, и подвел черту, — итак, насколько я понял, против нас сейчас что-то около двух легионов под Леонтинами. Не считая уже разбитых и разбежавшихся солдат, из которых Марцелл пытается собрать третий. А также еще два легиона под Мессаной, которые высокомерный сенат даже в трудную минуту не разрешает пустить в ход. Никаких союзных армий с Марцеллом нет?

— Нет, — подтвердил Гиппократ, — только сами римляне. Все самниты и луканы давно перешли на сторону Ганнибала.

Федор помолчал. Греческий полководец тоже.

— Есть еще гарнизоны в разбросанных по всему острову небольших городах, но это незначительные силы, — уверил его Гиппократ, — Марцелл никогда не будет использовать их, пока в строю есть достаточно легионеров.

— А сколько солдат у нас? — осторожно поинтересовался Федор Чайка.

— Под Леонтинами у меня было четыре тысячи солдат в сухопутной армии, не считая конницы, — ответил, чуть помедлив, Гиппократ, — большой восьмитысячный стоит на юге в Акрах. Он должен скоро прибыть в Сиракузы. А здесь я почти закончил набирать еще одну армию пехотинцев. В ней уже почти пять тысяч человек, но это новобранцы. Бывшие ремесленники. Нужно их еще обучить передвижению в строю и дать ощутить вкус крови. Только тогда они станут похожи на солдат.

— Ясно, — кивнул Федор, — у меня две тысячи с небольшим. Вскоре Ганнибал, конечно, пришлет еще войска. Но пока…